Денежная эмиссия, контроль над ценами, пожизненное распределение, духовные скрепы и транзит власти. Император Диоклетиан тысячу семьсот лет назад поставил все эти эксперименты над Римской Империей. Империя их пережила. У императора не получилось.
Это было навсегда, пока не кончилось. Так часто бывает с автократиями. Чаще, чем представляют их бессмертные лидеры. Ведь чем прочнее выглядит стабильность, тем она ненадежнее. Особенно, если эта стабильность зависит от одного человека. Страна, где воля правителя не связана никаким законом, сожжение книг и поиски бессмертия. Первый китайский император умер, отравившись пилюлями вечной жизни. Его династия, которая должна была править десять тысяч поколений, пережила своего основателя на четыре года. Вечность оказалась короткой.
Иногда кажется, что все потеряно и надежды не осталось. Все сражения проиграны, и враг слишком непобедим. Сил бороться больше нет, а полная и безоговорочная капитуляция выглядит лучшим выходом из положения. Тогда стоит вспомнить, как римляне построили свою великую империю. Они это сделали не потому, что никогда не терпели поражений. Они просто не умели правильно проигрывать. Вернее, не умели признавать свое поражение.
На днях Кремль признал, что Владимир Путин встречался с Пригожиным и другими руководителями мятежа. Обсуждали, говорят, вопросы будущего трудоустройства. Чем больше выясняется подробностей о пригожинском мятеже, тем ниже падает авторитет российской власти. Хотя уже в первый день казалось, что дальше ему падать некуда. А ведь, как показывает пример короля Англии Ричарда II, власть, потерявшая уважение, может перестать быть властью.
Во времена политической нестабильности и гражданской неустроенности становится популярным лозунг «кто не с нами, тот против нас». И белорусская ситуация тут не исключение, а совсем наоборот — поиск врагов в последнее время происходит в промышленных масштабах.
