Во времена политической нестабильности и гражданской неустроенности становится популярным лозунг «кто не с нами, тот против нас». И белорусская ситуация тут не исключение, а совсем наоборот — поиск врагов в последнее время происходит в промышленных масштабах.
Одни называют агентами Кремля тех, кто пришел в политику в 2020 году. Другие считают, что люди, прикоснувшиеся к государственной службе, или просто постоявшие рядом, навсегда запятнали себя сотрудничеством с «кровавым режимом». Украинцы обвиняют белорусов, в том они не остановили летящие на Киев ракеты, а белорусы обижаются на украинцев за отсутствие чуткости и понимания. Короче, одного неосторожного слова бывает достаточно, чтобы записать недавнего союзника в ряды смертельных врагов. Но историческая практика показывает, что более продуктивным и конструктивным, является совершенно противоположный подход. Что гораздо практичнее не рисовать разделительные линии, а искать что-то общее.
Когда бывшие друзья Цезарь и Помпей окончательно рассорились и призрак гражданской войны занял позицию на низком старте, не было почти никаких сомнений в том, кто из них победит. Конечно, это должен был быть Помпей. За спиной Помпея были Рим, сенат, слава великого полководца и вся Италия. А Цезарь, фактически уже объявленный вне закона, застрял у итальянской границы с одним неполным, потрепанным в галльской войне легионом.
Все были уверены в победе Помпея, а больше всех в ней был уверен сам Помпей. Когда Помпею, бывало, говорили, что неплохо бы ему предпринять какие-нибудь практические действия, ну там армию собрать что ли, он гордо отвечал, что не нуждается ни в каких превентивных мерах. Что ему довольно топнуть ногой в любом месте Италии, как вокруг тут же соберется войско.
По всем законам божеским и полководческим великий полководец был прав. Шла зима, а зимой приличные люди не воюют. Помпей был уверен, что военные действия начнутся не раньше, чем весной, когда открывшиеся альпийские проходы позволят его противнику перебросить войска из Галлии в Италию. Невозможно же было представить, что кто-нибудь в здравом уме решится на штурм великого Города с одним неполным легионом. Поэтому, известие о том, что Цезарь 10 января 49 года до нашей эры перешел Рубикон, начав тем самым войну, для Помпея и его сторонников прозвучало как гром среди ясного неба.
В Риме поднялась паника. Говорили, что сотни тайных агентов готовятся истребить сенаторов. Что Цезарь ведет с собой диких галлов, которые уже предвкушают разграбление Рима. Что авангард армии Цезаря видели у самых городских ворот. Что его разведчики уже добрались до римского Форума. В общем, полный набор панических слухов.
Один ехидный сенатор советовал Помпею потопать наконец ногами и погромче, потому что пришло время собирать войска. Неизвестно, топал Помпей ногами или нет, когда услышал это предложение, но войска вокруг него так и не собрались.
Тогда, Помпей поступил как подобает великому полководцу. Он объявил, что в Городе начался мятеж и приказал бежать. Или как модно сейчас говорить, провести стратегическую передислокацию. При этом по дороге на юг Италии он выпустил манифест, в котором объявил, что участие в стратегической передислокации — священный долг каждого честного гражданина. А каждого, кто не присоединится к нему он будет считать своим личным врагом.
Когда до Цезаря дошли известия об этом манифесте Помпея он выпустил свой собственный. В своем манифесте Цезарь заявил, что будет считать своим другом каждого, кто не присоединится к Помпею.
И в общем как-то неожиданно получилось, что большая часть сенаторов предпочла остаться в Риме на правах нейтральных наблюдателей. Потому что большинство людей все-таки не любят делать резкие движения и решительный выбор, если это можно избежать. И Цезарь, своим мудрым манифестом дал им такую возможность. Он понимал, что со временем большинство этих людей сами перейдут на его сторону. Просто потому, что им некуда было деваться. Ведь другая сторона все равно считала их врагами.
Как известно, в последовавшей гражданской войне победил Цезарь. Бежавший после поражения Помпей был предательски убит по приказу царя Египта. А Гай Юлий Цезарь объявил «милосердие» главным принципом своей политики. Трудно сказать, был ли Цезарь на самом деле милосердным человеком, но нет никаких сомнений в том, что он был практичным. И он понимал, что заводить нужно друзей. Потому что враги, как те тараканы, заведутся сами.
