Денежная эмиссия, контроль над ценами, пожизненное распределение, духовные скрепы и транзит власти. Император Диоклетиан тысячу семьсот лет назад поставил все эти эксперименты над Римской Империей. Империя их пережила. У императора не получилось.
До того, как стать императором, Диоклетиан был генералом. Видимо, хорошим генералом. Ведь еще его дед был рабом, а сам он начал службу простым солдатом. Все-таки внуку раба нужно было иметь незаурядные дарования, чтобы взобраться на императорский трон.
А вот образования Диоклетиану не хватало. Некогда ему было получать образование. Был слишком занят своей карьерой. Недостаток образования в сочетании с кипучей натурой человека, который привык во все вмешиваться и все контролировать, частенько приводил к нежелательным последствиям.
Диоклетиан был первым среди императоров, кто стал носить сотканные из золота и обильно украшенные драгоценными камнями одежды. Учитывая эти привычки, а также тот факт, что Империя оправлялась от пятидесяти лет военной анархии, а со всех сторон ее окружали враги, вопросы источников финансирования текущей государственной деятельности были для императора очень актуальной проблемой.
Как человек далекий от всяких макроэкономических предрассудков Диоклетиан быстро нашел решение. В самом деле, если денег не хватает, то это значит, что их нужно больше напечатать. Или, с поправкой на реалии III века, отчеканить.
Императору было, правда, сложнее чем некоторым современным реформаторам. Ведь в те времена деньги было принято чеканить из драгоценных металлов. Но умные люди еще до Диоклетиана придумали способ. Чтобы из одного и того же количества серебра получить больше монет, нужно просто в каждой монете уменьшать долю серебра. В новых монетах, которые ввел Диоклетиан, она составляла всего четыре процента.
Но удивительное дело. Чем больше Империя печатала денег, тем меньше денег становилось в императорской казне. Цены росли с такой скоростью, что императорские монетные дворы за ними не поспевали. Дошло до того, что для расчетов за крупные покупки монеты сразу выпускали в запечатанных мешках по тысяче денариев в каждом. Чтобы лишний раз не пересчитывать.
И, конечно, кто-то должен был ответить за бедствия и страдания народа. Естественно, это не мог быть император. Ведь император не может быть виноват по определению. Оказалось, что причина всех бедствий в алчности спекулянтов, тех «кто так закоснел душой, чтобы не знать и не чувствовать, что вакханалия цен… так распространялась, что необузданную жадность не смягчают ни обилие товаров, ни случающийся временами урожай». Про вакханалию цен это сказал Диоклетиан, а не тот о ком вы подумали.
Чтобы обуздать жадность жирных буржуйчиков, «которые обладают такими несметными богатствами, что ими можно было бы насытить целый народ» Диоклетиан провел небывалый в истории империи эксперимент. Он принял декрет «О справедливых ценах».
Сам эдикт состоял из 52 разделов и больше, чем тысячи пунктов. В нем было учтено, сколько должен стоить килограмм говядины, а сколько голубь. Цена на британское пиво была установлена в два с половиной раза выше, чем на египетское. Художнику полагалось платить 150 денариев в день, а адвокату за ведение дела в суде — тысячу.
Но опять незадача. Цены снова не захотели падать, а стали вместо этого расти. Как написал один из современников Диоклетиана «своим эдиктом он изгнал товары на черный рынок». Чтобы контролировать выполнение эдикта пришлось набрать штат специальных инспекторов. Расходы казны выросли. Цены тоже. В них теперь приходилось закладывать плату за риск и расходы на взятки контролирующим органам.
Эдикт о справедливых ценах продержался всего несколько лет. Его отменили еще при жизни Диоклетиана. Но его последствия Империя переживала еще долго. Спустя тридцать с небольшим лет после ценовой реформы Диоклетиана цена на пшеницу в Египте, который вообще-то был житницей Империи, была на 6.300 процентов выше, чем установленный в декрете максимум.
Но экспериментами с денежной эмиссией и контролем над ценами император не ограничился. Он еще провел налоговую реформу. В смысле повысил налоги. В стране была проведена перепись населения и установлена подушная подать. Потому что расходы императора росли, а денег в казне было маловато.
И вот тут у Империи появилась новая проблема – дефицит трудовых ресурсов. Торговцы разорялись, крестьяне бросали землю, ремесленники продавали по дешевке свои мастерские и шли искать лучшей жизни. Иногда даже среди варваров. Народное хозяйство Империи приходило в упадок. Некому было работать, некому было платить налоги.
И снова Диоклетиан придумал выход. Началось все с армии. Жалованье из-за инфляции становилось меньше и, соответственно, меньше было желающих тянуть солдатскую лямку. Тогда, император принял эдикт, по которому дети солдат и сами должны были становиться солдатами.
Нововведение императору понравилось, и он попытался распространить его на представителей других профессий. Крестьянам было запрещено покидать землю, ремесленникам — свои города. Сын крестьянина должен был оставаться крестьянином, сын ткача — ткачом.
Но эффект оказался не совсем таким, на который император, вероятно, рассчитывал. Разорившиеся крестьяне по-прежнему бежали из своих деревень, только теперь они начали сбиваться в разбойничье шайки. В Галлии бегство от принудительного распределения приобрело масштабы целого повстанческого движения, с которым Империя боролась десятилетиями, но так и не смогла его до конца победить.
Конечно, у всех этих неприятностей была причина. Хороший правитель потому и хорош, что он точно знает причину своих неудач. Желательно с именами и фамилиями. На восемнадцатом году правления Диоклетиан нашел виноватых. Это были христиане. Ведь отказываясь придерживаться религии отцов и дедов они подрывали духовные скрепы римского народа.
В 303 году Диоклетиан издал эдикт отменявший гражданские права христиан и обязывавший их вернуться к отправлению традиционных религиозных обрядов. Христианам запрещалось собираться на молитву, отправлять свои обряды, а особенно закоренелых последователей Христа рекомендовалось сжигать заживо. В историю христианства этот период вошел под названием «Великое гонение».
Гонения продолжались три года и были свернуты вскоре после того, как Диоклетиан оставил власть. Еще через семь лет император Константин издал эдикт о веротерпимости.
Но самые катастрофические последствия имела попытка Диоклетиана реформировать систему транзита власти. На протяжении пятидесяти лет до этого система транзита власти была очень простой. Новый император обычно свергал ослабевшего предшественника. За эти пятьдесят лет в стране сменилось больше 30 императоров, из которых только у некоторых получилось умереть своей смертью.
Диоклетиану эта перспектива не нравилась. После двадцати лет правления одряхлевший император не имел сил отгонять от трона молодых претендентов. Поэтому он придумал систему коллективной власти — тетрархию. Объявив о своей отставке, Диоклетиан назначил двух равноправных императоров, которые должны были править страной совместно. К каждому приставил помощника с широкими вице-императорскими полномочиями. Сам Диоклетиан, удалившийся в сельское поместье, должен был играть роль мудрого арбитра между этими четырьмя правителями.
Первые разногласия в тетрархии появились через год. Еще через пару месяцев они разрослись до настоящей гражданской войны. К власти пришло новое поколение правителей. А новому поколению не было дела до былых заслуг пенсионера. Никто не хотел больше слушать его советов. По всей Империи сносили статуи императора, его имя лишний раз старались не упоминать, его просьбы, даже бытового свойства, оставляли без ответа.
В конце концов оказалось, что авторитет Диоклетиана не в состоянии защитить даже его семью. Родственники отставного императора лишились власти, привилегий, богатства, а большинство и жизни.
О смерти самого Диоклетиана говорили разное. Некоторые считали, что он принял яд, другие, что заморил себя голодом. В любом случае, бывший император, скорее всего, покончил с собой, после того как получил приказ явиться ко двору одного из своих преемников. У самого известного пенсионера в Империи были резонные причины опасаться, что его вызывают для казни. Император умер через шесть лет после своей отставки. Всеми забытый, презираемый, увидев гибель своей семьи и крах всего, что он построил.
А ведь «он первый из всех… позволил открыто называть себя господином, поклоняться себе и обращаться к себе как к богу».
