Молокоперерабатывающая отрасль однозначно стала главным драйвером беларуской экономики в 2024 году и, похоже, может сохранить этот статус на текущий год. На фоне убытков нефтепереработки, сокращения продаж продукции машиностроения, снижения цен на калий и стагнации в IT-секторе эта отрасль показывает лучшие финансовые результаты в стране. Абсолютно все топ-15 крупнейших предприятий в прошлом году нарастили продажи. И также абсолютно все — чистую прибыль. Что важно — как в рублях, так и в долларовом эквиваленте. По итогам года среди них не оказалось ни одного, который отчитался бы об убытках.
Более трети предприятий госсектора Беларуси сократили в прошлом году объемы реализации, а почти две трети — потеряли в прибыли на российском рынке. При этом почти 70% от совокупного объема прибыли сформировали только два «канала» — продажи «белазов» и добыча нефти в Ямало-Ненецком автономном округе. А 15% работающих в России дочек белорусских госхолдингов и госкомпаний вообще закончили 2024 год с убытками.
Февраль 2022 года стал переломной вехой в истории беларуского частного бизнеса. Ранее довольно сплоченного. Но с того момента постепенно все более расслаивающегося на несколько групп. В одной оказались те, кто отреагировал на военную агрессию России в Украине и международные санкции уходом с российского и, зачастую, с беларуского рынков. Отреагировал продажей своих активов в России и Беларуси и полным разрывом деловых связей с местными контрагентами. Эта часть сформировала довольно многочисленную «эмигрантскую» группу.
После февраля 2022-го практически весь бизнес западного мира оказался перед серьезным этическим вызовом. В XXIвеке – с первым такого рода. В не такой далекой ретроспективе он сравним по масштабу с тем, перед которым собственники активов были поставлены в 1938-1939 годах. После первых территориальных приращений нацистской Германии за счет Австрии и Чехословакии.
Одной из пока неразгаданных беларуских загадок 2024 года остается то, как и для чего страна превратилась в «великую угольную державу». Всего за девять месяцев минувшего года Беларусь вышла на исторический максимум по импорту каменного угля. На вызывающую много вопросов историю, которая попахивает либо большой аферой в духе растворительно-разбавительной схемы начала 2010-х, либо «залетом» на десятки миллионов долларов, обратила внимание команда BYInside.
Единственный до недавних пор беларуский политик на самоокупаемости и единственный реальный бизнесмен в беларуской политике сначала дипломатично дистанцировался от вызвавших много вопросов выборов в новый Координационный совет беларуской оппозиции. А потом, не дожидаясь завершения своих полномочий представителя по обороне и национальной безопасности, вышел из состава Объединенного переходного кабинета. Вместо этого он зарегистрировал новую бизнес-структуру и наращивает портфель заказов за счет нового рынка – бельгийского.
Более десятка бизнес-объединений, с 2020-х защищающих интересы релоцировавшегося беларуского бизнеса в Европе, не смогли предотвратить (не заметили?), мягко говоря, очевидно недружественный акт в отношении представителей целой отрасли. Работающей за пределами РБ и самой крупной по количеству действующих беларуских резидентов на территории Евросоюза. И наряду с IT – генерирующей основные объемы выручки и прибыли частного беларуского бизнеса на европейском рынке.
В Украине арестовали имущество и, как выяснил Plan B., хотят банкротить беларускую компанию «Белферт Украина». Последнюю более-менее «живую» местную «дочку» беларуских гострейдеров.
В начале февраля в Верховном суде Беларуси начался процесс на одним из «палачей Хатыни» — украинцем Владимиром Катрюком. Его судят по новой пропагандистской статье — о геноциде. Судят скончавшегося девять лет назад карателя те, кто спустя сто лет продолжают именовать себя верными последователями другого карателя – идеолога «красного террора» и ГУЛАГа Феликса Дзержинского.
В Беларуси любят тестировать все новые и новые виды пыток. Особенно в отношении тех, кто уже сидит в тюрьме. За последний год мы все узнали еще об одной – инкоммуникадо. Связи со многими политзаключенными нет уже больше года. И никто – ни родные, ни адвокаты, ни общественность – не знают, где эти люди и что с ними сейчас происходит.
