Фото: www.kremlin.ru
Отношения Путина и Лукашенко – скрепа, от которой зависит кредитование, поддержка репрессий, использование беларуских территорий для войн. Пригожинский поход на Кремль и приют для вагнеровцев в Беларуси, казалось, могли создать перекос в этих отношениях в сторону Лукашенко, который в глазах обычного россиянина спас Москву от мятежников.
Как воспринимается Лукашенко Москвой после мятежа, может ли он использовать вагнеровцев для похода на Кремль 2.0 и способен ли удержать власть после падения путинского режима? Об этом Plan B поговорил с научным сотрудником Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Максимом Саморуковым.
После «подавления» мятежа Пригожина Лукашенко не раз рассказал, как смог урезонить наемников и их главаря. Подробностями он делился охотно, подчеркивая свою значимость в этом процессе. Кремль на эти дифирамбы самому себе никак не реагировал. А когда Лукашенко анонсировал очередную срочную встречу с Путиным, якобы для обсуждения ситуации с ЧВК «Вагнер», в Москве как будто урезонили соседа, заявив, что если надо будет, встреча пройдет, но не прямо сейчас.
— Вы слишком много смысла закладываете в риторику, рассчитанную на внутреннюю аудиторию. И Путин, и Лукашенко много лет дифференцируют то, что они говорят для своих избирателей друг о друге, и что они делают, когда напрямую обсуждают какие-то вопросы.
Путинская пропаганда в России на то и путинская, что она хвалит Путина, а не Лукашенко, и может ругать последнего, — объясняет научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Максим Саморуков. — Точно так же и Лукашенко, может быть не c той же степенью свободы, в своей внутренней пропаганде может хвалить самого себя больше всех остальных. Это его право автократа.
Разумеется, в той пропаганде, которой он заведует, он хвалит себя больше, чем Путина. И это никогда не вызывало напряжения в их отношениях. И сейчас в Кремле вряд ли обращают внимание, как именно Лукашенко подает внутренней белорусской аудитории свои заслуги в урегулировании вагнеровского мятежа.
Анонсированная Лукашенко и не состоявшаяся встреча с Путиным – не первый подобный промах беларуского политика. И это, по словам эксперта, ровным счетом ничего не значит.
— Это не первый раз, когда Лукашенко что-то заявляет, а это потом не сбывается. Понятно, что урегулирование вагнеровского мятежа не было заслугой Лукашенко, что он не обладает таким авторитетом, чтобы убедить Пригожина сложить оружие.
Ситуация для Пригожина была тяжелой, он сам не понимал, что ему дальше делать. И когда ему предложили относительно почетную капитуляцию с какими-то гарантиями, он согласился. Ему хотелось сохранить лицо, поэтому привлекли Лукашенко – никто в Кремле не хотел заниматься этим напрямую публично. Дальше ситуация так и развивается.
Поэтому Лукашенко может что угодно рассказывать собственным гражданам. Но это не добавляет ему каких-то рычагов влияния на отношения между Кремлем и «Вагнером», они будут действовать, исходя из собственных интересов, никто из них не будет координировать свои действия с Лукашенко, — говорит Максим Саморуков.
Приглашение малоконтролируемых наемников в Беларусь сразу виделось серьезной угрозой для нее. Но казалось, дальше разговоров не зайдет. Да и лагеря для наемников то строили, то вроде как разбирали. Но в конце прошлой недели Минобороны Беларуси показало видео, где вагнеровцы уже в стране и инструктируют беларуских военных. То есть теперь у Лукашенко есть наемники, имеющие не только боевой опыт, но и опыт похода на Кремль. И возникает резонный вопрос: а не соблазн ли это, чтобы повторить мятеж?
Фото: www.kremlin.ru
— А что такого изменилось, что дает возможность Лукашенко участвовать в походе на Кремль? Все-таки «Вагнер» сдал все тяжелое оружие, значительная часть бойцов перешла под командование Минобороны, в Беларусь уехало несколько сотен, и это явно не те 20 тысяч бойцов с тяжелым вооружением, которые были у Пригожина перед мятежом.
К тому же лояльность вагнеровцев поколебалась, лезть в непонятную авантюру для них не имеет смысла. А главное – откуда представление о том, что Пригожин или «Вагнер» могут быть хоть сколько-нибудь лояльны Лукашенко и будут выполнять его приказы? Он не стал их финансировать, вооружать, он им дал пока только территорию и обещание легального юридического статуса. Но это не назовешь чем-то особенно важным для ЧВК «Вагнер». Поэтому поход на Кремль 2.0 – надуманная вещь.
Да и все эти рассказы о том, что Путин ослаб, и теперь Лукашенко может воплотить свою мечту из 90-х и стать президентом России, тоже не имеют под собой почвы. В 90-х Лукашенко был для России чем-то новым и интересным, а теперь он привычный персонаж комиксов, как он может захватить и очаровать массового избирателя? У него уже не такой драйв и харизма, которые были в середине 90-х, — говорит эксперт.
Что касается перспектив Лукашенко после падения режима Путина или ухода того в отставку, то их, как объясняет Саморуков, просто нет.
— Мне сложно представить, что лукашенковский режим может пережить путинский. Потом, возможно, на ностальгии по лукашенковским временам, разочаровавшись в новой волне перемен, в Беларуси может возникнуть какая-нибудь партия ностальгии по этим временам, идеализация их и его самого – такое часто возникает. Но то, что Лукашенко сможет как-то изолироваться от гипотетического краха путинского режима, что этот крах его не заденет, и он останется у власти, представить невозможно, — говорит Максим Саморуков.
При этом путинский режим не обязательно рухнет, он может просто переродиться, отмечает эксперт. Уйдет Путин, на его место придет кто-то из его приближенных. И даже такой сценарий, скорее всего, окажется фатальным для Лукашенко.
— Путин чем дальше, тем более сентиментален. Он привык иметь дело с Лукашенко, и ему не хочется ничего менять. Но врагов у Лукашенко внутри нынешнего путинского режима достаточно. Хватает тех, кто считает, что Россия переплачивает за союзничество, что Лукашенко недостаточно благодарен Москве. Поэтому любой уход Путина, даже контролируемый, в сторону преемничества, скорее всего, будет фатальным для Лукашенко. Сейчас власть Лукашенко очень сильно завязана на личных, сентиментальных отношениях с Путиным, и без них ему будет совсем трудно, — объясняет эксперт.
