Творцы беларуского чуда Лукашенко и Прокопович. Фото пресс-службы
На пятницу, 6 декабря 2024 года, Нацбанк Беларуси установил официальный курс доллара в 347 миллионов 950 тысяч беларуских рублей. Это если считать без учета всех деноминаций. Но считать без учета деноминаций, конечно, нельзя. Если не учитывать деноминации, то от мифа о стабильности беларуской финансовой системы вообще ничего не останется. А это и так самый неубедительный миф беларуской пропаганды. Над беларуской финансовой системой за тридцать лет власти поставили столько экспериментов, что удивительно, как она их вообще пережила.
«Рост цен исключает нормальное функционирование экономики, производительный труд теряет смысл в условиях, когда сверхвыгодной становится спекуляция», — говорилось в первой предвыборной программе Лукашенко, которая была опубликована в 1994 году.
Но программа – для умников. Кто эти программы вообще читает. Народу Лукашенко объяснял все простыми, доступными словами. Выберете меня, и цены больше расти не будут.
Учитывая, что уровень инфляции в стране в 1993 и 1994 годах составлял больше 2000 процентов, это было заманчивое обещание. В которое очень хотелось поверить.
Фото: РИА Новости / Ю. Иванов
На первых и единственных честных президентских выборах в июле 1994 года Лукашенко был избран президентом. В ноябре поехал в отпуск в Сочи, чтобы полечить застаревший радикулит. А через несколько дней после его отъезда правительство повысило цены на ряд продуктов.
Спешно вернувшись в страну, Лукашенко был в ярости. Устроил публичный разнос министрам, которые так грубо обманули его доверие, растоптав одно из главных предвыборных обещаний.
«Цены на основные продукты питания будут возвращены на прежний уровень. И больше подниматься не будут», — заявил тогда Лукашенко.
На самом деле, все эти страсти были заранее срежиссированы. Повышение цен было заранее согласовано с Лукашенко и парламентом, который в то время имел достаточно влияния. По воспоминаниям бывшего вице-премьера Василия Леонова, который ушел в оппозицию и отсидел несколько лет в тюрьме, на закрытых встречах с правительством Лукашенко вел себя совсем иначе.
«Я обещал народу вернуть цены назад. Верните хотя бы на творог на несколько дней. Не может же президент обманывать свой народ», — говорил он.
Чтобы не оказалось, что Лукашенко обманул свой народ в первые же пару месяцев, цены на некоторые виды молочных продуктов действительно вернули назад. Правда, очень ненадолго. Уже к концу года они вернулись туда, где были. А потом обещание никогда не повышать цены было забыто ввиду полной потери его актуальности. В 1995 году инфляция в Беларуси составила 250 процентов.
Но о справедливых ценах Лукашенко не забыл. Правда, опрометчивых обещаний о том, что цены никогда больше не будут расти, не давал. По ценам били аккуратно, но сильно. То есть, действовали точечно.
В результате тотальный дефицит всего, по образцу того, который был во времена кончины Советского Союза в Беларусь все-таки не вернулся. Вместо тотального дефицита регулярно возникали перебои с отдельными товарами.
Периодически в стране пропадало сливочное масло, крупы, сахар и даже хлеб. Именно из этих времен происходит бессмертная фраза Лукашенко: «Только взялся за яйца, как молоко пропало».
Очередь за хлебом, Наровля, Гомельская область, 1998 год. Фото: «Зеркало»
Официальное объяснение состояло в том, что дешевые беларуские товары бессовестные спекулянты массово вывозят в Россию. И их действительно вывозили. Но настоящая причина перебоев с товарами была все-таки сложнее.
Просто как только власти запрещали повышать цену на какой-то товар, его становилось невыгодно производить. И производители переориентировались на что-нибудь другое. Иногда слегка модифицировали продукт и выпускали его под другой маркой. А иногда заменяли производство убыточного товара чем-то другим. Скажем, вместо масла начинали делать сыр.
Но печальный опыт второй половины 90-х беларуские власти ничему, как мы сейчас видим, не научил. От идеи Лукашенко не отказался. Да и как он мог? Контроль цен, вместе с контролем всего остального, был одним краеугольных камней его предвыборной программы.
«Установление государственного контроля за ценообразованием, чтобы исключить рост прибыли за счет повышения цен», — говорилось в этом эпохальном документе.
В ней Лукашенко еще, правда, обещал повысить самостоятельность Нацбанка, победить коррупцию, сократить расходы на содержание государственного аппарата и чиновников и вообще сделать народу так хорошо, как ему никогда раньше не было.
Со сделать народу хорошо немножко не задалось. С 1994 под 2000 годы средняя зарплата в Беларуси колебалась между 40 и 90 долларами. Это если считать по официальному курсу. Но по официальному курсу считать не надо. Официальный курс был не для всех, а только для очень избранных.
Потому что в 90-е у Лукашенко было много энергии и много идей. Поэтому он экспериментировал не только с ценами, зарплатами и поиском ста легких способов, как обмануть Россию и заработать немного денег. С не меньшим пылом Лукашенко экспериментировал с банками и валютным рынком.
За 1994 год беларуский рубль обесценился к доллару в 15 раз. Деноминация, которую Лукашенко провел сразу после избрания в августе, рублю почему-то не помогла. С этим надо было что-то делать. И власти сделали. Они сделали невозможное. Они превратили беларуский рубль в самую стабильную валюту в мире.
В апреле 1995 года Нацбанк установил официальный курс доллара в 11 тысяч 500 рублей. И после этого целый год официальный курс беларуского рубля уже не менялся. В вечно бушующем океане мировых финансовых рынков официальный курс беларуского рубля оставался островком стабильности.
Правда, только официальный курс. Потому что чем стабильнее становился официальный курс, тем больше в стране появлялось курсов. Черный рынок валюты, серый рынок валюты и валютные рынки любых других цветов. Одномоментно в стране существовало два, три и еще столько валютных курсов, сколько сейчас уже невозможно посчитать. Потому что валютный курс у каждого был очень индивидуальным. И зависел от близости к источникам поступления иностранной валюты.
Поэтому зарплата в 90 долларов по официальному курсу могла дать разве что моральное удовлетворение. Подавляющее большинство беларусов видели официальный курс только по телевизору и на табличках в обменниках. И в реальности девяностодолларовая зарплата стоила 30-40 долларов.
Движение курса возобновилось в 1996 году. А в сентябре 2000 года, после второй деноминации, власти отменяли большую часть валютных ограничений и ввели некоторое подобие свободных торгов валютой.
С множественностью курсов после этого было в основном покончено. Ну, по большей части. Правда, рецидивы случались. В 2008, 2011 и 2015 годах. Во время каждого финансового кризиса.
Про первый из которых, и, возможно, самый болезненный для беларуской экономики, сейчас мало кто вспоминает. Потому что беларуский финансовый кризис, а правильнее сказать, обвал 1998 года, остался в тени знаменитого российского дефолта. Никому не было дело до беларуских проблем, когда в России тысячи компаний и десятки банков в считанные дни стали банкротами. Сотни тысяч человек, еще вчера считавших себя состоятельными людьми, превратились в бедняков, а миллионы оказались за чертой бедности.
Фото Ираклия Чохонелидзе /ИТАР-ТАСС/
А для Лукашенко российский дефолт стал удобным оправданием. Возможностью списать собственные просчеты на непреодолимые внешние обстоятельства. Можно было с невинным видом разводить руками и говорить, что «это же не наш кризис. Вы посмотрите, что делается в России». Еще спустя пятнадцать лет Лукашенко именно так все и объяснял.
«Когда в конце 90-х в России, по-моему, в 1998 году случился финансовый кризис, всë это на нас перешло», — сказал он в интервью агентству Рейтер.
Потом это оправдание Лукашенко будет использовать регулярно. Каждый раз, когда в Беларуси валился рубль или галопировали цены, под руку подворачивался какой-нибудь подходящий финансовый кризис, на который можно было списать все беды. Мировой или, в крайнем случае, локальный.
Но правда в том, что каждый раз финансовый кризис в Беларуси беларуские власти создавали сами. И кризис 1998 года не стал исключением.
Чтобы понять, что в объяснениях об исключительно внешних причинах обвала 1998 года что-то не так, достаточно сравнить последствия российского дефолта для Беларуси и России. В России острая фаза кризиса закончилась за пару месяцев. Курс доллара к концу года вырос с 6 до 21 рубля. Инфляция в 1998 году составила 84 процента. В 1999 она замедлилась до 36,5.
В Беларуси инфляция в 1998 году была 182 процента. А в 1999 году он ускорилась до 250 процентов. И только в 2000-м замедлилась до 140.
Официальный курс беларуского рубля рухнул в 2,5 раза за 1998 год. В следующем году рублю лучше не стало. Если на конец 1998 года доллар стоил 107 тысяч беларуских рублей, то к концу 1999 подорожал до 320 тысяч. Именно тогда Нацбанк Беларуси ввел в обращение купюру в один миллион рублей. К 2000 году курс беларуского рубля на черном рынке упал в двадцать раз по сравнению с 1998-м.
Потому что на самом деле российский дефолт стал всего лишь триггером для беларуского финансового кризиса. А настоящая его причина была такой же, как у всех остальных финансовых кризисов в Беларуси. Беларуские власти стимулировали экономический рост, накачивая экономику дешевыми деньгами. Чтобы обеспечить приятные показатели роста ВВП, кредитная эмиссия в 1998 году была увеличена вдвое.
«Никому об этом ничего не говоря, мы, конечно, деньги подпечатывали. И отдавали на проекты аграрные», — признался много лет спустя сам Лукашенко.
Но хотя подпечатывали втихаря, экономика лишние деньги все равно заметила. И отреагировали так, как ей предписано всеми экономическими теориями. Обвалился не только финансовый и валютный рынок. Экономический рост, ради которого власти поставили под угрозу финансовую стабильность, пострадал не меньше.
По итогам 1999 года ВВП Беларуси упал до 13 миллиардов долларов с 16 миллиардов в 1998 году. В 2000 году просел еще на два миллиарда. Восстановить докризисный ВВП получилось только к 2003 году.
Но причиной обвала 1998 года были не только глупость, волюнтаризм или системные ошибки. Немалую роль в нем сыграла обычная человеческая жадность. Изо всех сил изображая публично презрение к финансовым спекулянтам, беларуские власти сами никогда не упускали возможность на чем-нибудь поспекулировать. Потому что спекуляции – это то, что соответствует уровню понимания Александром Лукашенко принципов работы финансовых рынков.
А в 1997 и 1998 годах выгоднее всего было спекулировать на российских ценных бумагах. В российские ГКО вкладывались государственные банки, государственные предприятия, Минфин Беларуси вкладывал в них бюджетные деньги.
Самое смешное, что в них беларускими валютными резервами вложился даже беларуский Нацбанк. Это, кстати, была одна из причин, по которой Нацбанку нечем было поддержать падающий курс беларуского рубля. У него просто не осталось лишних резервов.
По более поздним оценкам, беларуская экономика на вложениях в российские ГКО потеряла 1,1 миллиард долларов. И это при размере ВВП в 16 миллиардов.
Вытащить свои деньги удалось единицам. И тут, кстати, тоже, похоже, сыграла свою роль жадность. Беларуские власти тянули до последнего с выведением денег из российских ГКО, чтобы заработать лишнюю копеечку. По итогу потеряли все.
Кстати, алчность, а не регулярные ошибки, была причиной всех финансовых кризисов в Беларуси. Ну в самом деле. Столько раз подряд не ошибаются. В том, что цены хронически росли, а курс беларуского рубля пикировал вниз, был еще и трезвый экономический расчет. Циничный, но вполне рациональный мотив.
В девяностые и начале нулевых не было ничего более желанного и практически недостижимого для обычного беларуского гражданина, чем взять кредит на покупку жилья. Естественно, в беларуских рублях. Год-два и ваши выплаты по кредиту сводились к стоимости чашки кофе.
Но улучшение отдельными гражданами своих жилищных условий по сходной цене – капля в море, по сравнению с выгодами, которые получали главные бенефициары высокой инфляции. То есть крупные государственные предприятия, приближенный к власти бизнес и, конечно, беларуские чиновники. Если при двух или трехзначной инфляции вы получаете кредит в беларуских рублях по ставке 7-10 процентов годовых, можно не стесняться и показывать любые экономические чудеса.
И некоторое время все было хорошо. В нулевые Беларусь, вместе с Россией стала бенефициаром растущих цен на нефть. ВВП Беларуси вырос с 11 миллиардов долларов в 2000 году до 63 миллиардов к 2008.
Казалось, что счастье будет продолжаться вечно. По всей стране росли ледовые дворцы и просто дворцы. Сверхдоходы от продажи нефтепродуктов, произведенных из российской нефти, Лукашенко тратил на свои мегаидеи. Миллиарды долларов шли на сельское хозяйство, модернизацию деревообработки, цементных заводов и вообще всего, что подвернется под руку.
Кажется, в то время Лукашенко и сам искренне поверил в свой экономический гений. По крайней мере, при каждом удобном случае рассказывал про беларуское экономическое чудо. При этом экономику накачивали дешевыми кредитами. Проблем не было, пока Беларусь получала ренту от российской нефти. Но потом рента кончилась и чудеса вместе с ней.
Нельзя сказать, что они кончились внезапно. Тревожные звоночки поступали еще с 2006 года. В 2007 году власти даже отменили ряд льгот, чтобы слегка сэкономить бюджетные деньги. Потому что экономить на дворцах и мегапроектах никому, конечно, не пришло в голову.
Фото Витебские вести
Вместо этого власти попытались найти деньги. Благо тогда для этого было много возможностей. Беларусь получила кредит от МВФ и продала за 600 миллионов 80 процентов мобильного оператора «БеСТ» компании Turkcell.
Но цены в стране росли, и настроения становились все более тревожными. Чтобы всех успокоить, Лукашенко в конце декабря лично пообещал народу, что никакой девальвации в стране не будет.
«Мы на это не идем. Чтобы там обвалить чего-то. И нет необходимости сейчас чего-то обваливать», — сказал он. И повторил примерно такой же тезис в новогоднем обращении.
А утром 1 января 2009 года беларусы обнаружили, что Нацбанк девальвировал рубль на 20 процентов.
Чуть позже самый честный президент честно признался, что он сознательно всех обманул. Чтобы люди не кинулись в обменники и не скупили доллары по дешевке.
Потом о том, что девальвации в стране не будет Лукашенко говорил еще много раз. И с каждым разом его обещания все больше девальвировались. Потому что девальвация 2008 года оказалась всего лишь репетицией обвала в 2011 году.
Предыстория кризиса не отличается оригинальностью. После 2008 года ВВП Беларуси рухнул до 51 миллиарда долларов. Потерянные миллиарды надо было восстанавливать. А еще перед очередными выборами народу надо было опять показать аттракцион неслыханной щедрости. В беларускую экономику опять щедро полились дешевые кредиты.
Развитие кризиса оригинальностью тоже не отличалось. Отличалось только масштабами. Инфляция начала ускоряться уже в январе. За февраль она составила 2,7 процента.
Народ потянулся в обменники за валютой. В марте глава Нацбанка Петр Прокопович пообещал, что «никакой девальвации рубля Нацбанк не допустит». Народ поднажал. По итогам марта отрицательное сальдо покупки валюты составило 700 миллионов долларов. Власти заявили про ничем не оправданный ажиотажный спрос на валюту. Возле обменников появились очереди.
Бывший глава Нацбанка Петр Пропокович. Фото: TUT.BY
В апреле Лукашенко пообещал покончить с кризисом в течение несколько дней, «максимум недели». Народ из обменников переместился в магазины. После перебоев с валютой в стране начались перебои с товарами.
Лукашенко сказал, что Россия пообещала дать ему кредит на 6 миллиардов долларов. Россия деликатно промолчала в ответ. Курс доллара на черном рынке превысил официальный курс Нацбанка на 25 процентов. Лукашенко посетовал, что стабильности в мире нет.
«Боюсь, что этот глобальный кризис может прийти и к нам», — сказал он на встрече с одним из российских губернаторов.
Разница между официальным курсом и курсом черного рынка выросла до 70 процентов.
К концу осени власти сделали то, на что экономика намекала им весь год. Отпустили, но не до конца курс рубля, а вместе с ним и ряд цен. По итогу года инфляция составила 108 процентов. Доллар подорожал до 8600 белорусских рублей с 3000 рублей на начало года.
Лукашенко объяснил, что он ни в чем не виноват.
«В текущем году возникли определенные трудности в валютно-финансовой сфере, которые, к слову сказать, на 90% были спровоцированы извне», — рассказал он почему-то во время посещения Таджикистана. Дома такое говорить, видимо, постеснялся.
Финансовый кризис 2014/15 годов был единственным, который действительно вызвали внешние обстоятельства. Ну как внешние обстоятельства? Вину беларуских властей за накачивание экономики дешевыми деньгами и рост ее зависимости от России никто, на самом деле, не отменял.
Но непосредственной причиной кризиса стал все-таки обвал российского рубля из-за падения цен на нефть и западных санкций. Всего за два дня, 15 и 16 декабря, курс доллара в России вырос с 58 до 68 рублей.
Буквально через день Лукашенко пообещал, что девальвации беларуского рубля не будет. А если будет, то он в этом будет не виноват. А будут виноваты несознательные граждане, которые побегут покупать доллары.
«Беларусь не будет бежать за Россией и девальвировать национальный рубль, — сказал Лукашенко. – Хотите обвала — бегайте по обменникам. Это все в руках граждан нашей страны. Кивать на руководство, на правительство, на Национальный банк сегодня неприемлемо».
Граждане все поняли правильно и последовали его совету. Как было не последовать, если до этого курс рубля весь год снижался в среднем на 1 процент в месяц. Власти ввели комиссию на покупку валюты, а также прекратили валютные торги на внебиржевом рынке. Официальный курс зафиксировался на уровне 11 тысяч 900 рублей за доллар. На черном рынке доллар стоил 15 тысяч.
С началом следующего года курс беларуского рубля не одумался. За 2015 год цена доллара выросла до 18 тысяч беларуских рублей. От повторения обвала 2011 года Беларусь спасло новое руководство Нацбанка. Назначенному 27 декабря 2014 года главой Нацбанка Павлу Каллауру удалось убедить Лукашенко в том, что эксперименты над валютным рынком и здравым смыслом пора прекращать.
Беларусь перешла к свободному курсообразованию на валютном рынке. И это помогло стабилизировать курс.
Правда, за предыдущие эксперименты и слишком высокую зависимость от российской экономики пришлось дорого заплатить. ВВП Беларуси сократился с 79 миллиардов долларов в 2014 году до 48 миллиардов в 2016-м. Рост беларуской экономики возобновился только с 2017 года.
Последние три года высокие темпы роста беларуской экономики поддерживаются за счет рекордной денежной эмиссии и стимулирования потребительского спроса. Рублевая денежная масса за десять месяцев выросла на 17 процентов, после роста на 35 процентов за 2023-й год.
С осени 2022 года в стране действует жесткое регулирование цен. По сравнению с ним все прежние регулирования цен были разгулом стихии свободного рынка.
Доля России в беларуской внешней торговле выросла с 35–40 до более чем 60 процентов. Беларуский экспорт на 90 процентов зависит от российской логистики. В валютной корзине доля российского рубля составляет 60 процентов. Колебания беларуского рубля строго следуют за изменениями курса российской валюты.
По этому поводу можно много всего сказать. Но лучше всего просто процитировать предвыборную программу кандидата в президенты Республики Беларусь в 1994 году Александра Лукашенко:
«Нам всем придется расплачиваться за то, что мы так долго терпели несостоятельную политику давно обанкротившегося правительства».
