А пока вы кушали колбасу с хлебом и пили компот, где-то на другом конце земного шара разгорелся нешуточный скандал. Потому что филиппинский президент прилетел на концерт популярной группы Coldplay в Маниле на вертолёте. Этот поступок Фердинанда Маркуса Младшего возмутил филиппинскую общественность до самой глубины их филиппинской души.
Президент микроскопической Экваториальной Гвинеи и неблагодарный племянник Теодоро Обиан Нгема Мбасого по итогу стал единственным из лидеров мировых государств, захотевших за весь 2023-й по своей воле приехать к Лукашенко в Минск. Заехать за целый год в беларускую столицу на двустороннее чаепитие не удосужился даже Путин. Он и трое его центральноазиатских коллег прилетали сюда только скопом и по долгу службы - на ноябрьское заседании ОДКБ. Глава Абхазии и с дюжину российских губернаторов так себе соответствуют геополитическим амбициям главы Беларуси. Поэтому-то он подобострастно звал в гости президентов Бразилии (через посла) и Ирана (в качестве ответки). Не приехали. Позвал Байдена. Но приехала только супруга президента Зимбабве.
Может показаться, что народная любовь или там легитимность – это иллюзорные материи. Что сильный лидер, у которого есть армия и ГУБОП, прекрасно может без всего этого обойтись. История самозванца Лжедмитрия опровергает это представление. Потому что это история о том, как вера в легитимного царя оказалась сильнее царских пушек и стрельцов. Ничтожной горстки людей хватило, чтобы добыть самозванцу корону Московского царства.
Угроза преждевременной насильственной смерти – профессиональный риск любого диктатора. Потому что диктаторы больше всего на свете любят власть. Не отдают любимую, даже когда их об этом очень просят. И когда просить уже совсем бесполезно, у тех, кто рядом, непременно возникает искушение силой разжать стиснутые пальцы. Мало в истории встречалось тиранов, которым не довелось пережить хотя бы одного покушения. А многие пережить не смогли.
Сам Александр Лукашенко и обслуживающий его сонм пропагандистов много лет трудятся над имиджем брутального правителя, которого невозможно "наклонить". История хранит, однако, немало случаев, когда это удавалось. Один из них связан с именем и фамилией постепенно подзабываемого олигарха-оружейника Владимира Пефтиева.
Империи смертны так же, как и люди. И так же, как у людей, проблема империй не только в том, что они смертны. Проблема империй в том, что они бывают внезапно смертны. Великой империи гуннов потребовалось всего несколько лет, чтобы исчезнуть без следа после смерти своего ужасного вождя Аттилы.
Денежная эмиссия, контроль над ценами, пожизненное распределение, духовные скрепы и транзит власти. Император Диоклетиан тысячу семьсот лет назад поставил все эти эксперименты над Римской Империей. Империя их пережила. У императора не получилось.
«Люди видят, читают, обсуждают и, что самое страшное, начинают сомневаться», - посетовал Игорь Сергеенко, глава администрации Лукашенко. Честно и без лишних рефлексий определил главную проблему современного исторического воспитания. Что власти ни делают, а все переписать историю в соответствии со своими представлениями о прекрасном пока не получается.
«Задержаны семь сотрудников Национального архива». «Массовые облавы в Гомеле». «Как минимум девять человек задержаны в Березе». За последние три года такие новости стали в Беларуси привычными, как прогноз погоды. А террор превратился в главный инструмент государственной политики. Надежды, что однажды власть сама, по доброй воле, притормозит репрессии, всякий раз оказывались пустыми иллюзиями. Исполнители террора наслаждаются безнаказанностью, доносчики и идеологи чувствуют себя всемогущими. Больше двухсот лет назад, во времена Великой французской революции было примерно то же самое. Однажды встав на путь террора, революционное правительство уже не могло остановиться. Для них эта дорога закончилась на гильотине.
Иногда кажется, что все потеряно и надежды не осталось. Все сражения проиграны, и враг слишком непобедим. Сил бороться больше нет, а полная и безоговорочная капитуляция выглядит лучшим выходом из положения. Тогда стоит вспомнить, как римляне построили свою великую империю. Они это сделали не потому, что никогда не терпели поражений. Они просто не умели правильно проигрывать. Вернее, не умели признавать свое поражение.
