Photo: Radio Free Europe/Radio Liberty
Люди выходят из тюрем, и это огромная радость у тех, кто дождался, и сумасшедшая надежда у тех, кто еще ждет и надеется. Еще недавно мы обсуждали, что не выходит никто до срока и не все по сроку. Но вот уже четвертое освобождение людей раньше срока. По помилованию вышло 115 человек.
И это не арифметика. Это Ксения Луцкина, которая впервые за четыре года обняла своего сына. И это Рыгор Костусев, который, наконец, смог получить нормальную медицинскую помощь. Это Даша Лосик, дочь которой почти два года росла сиротой при живых родителях. Мужья и жены, матери и отцы, дочери и сыновья вернулись домой.
Как сделать, чтобы это не закончилось? Чтобы люди выходили, а репрессии наоборот — закончились? И чтобы Беларусь сохранила суверенитет и возможность вернуться к нормальной жизни, с сотнями тысяч вернувшихся, без соучастия в войне, без созависимой экономики.
Раскол в обществе зашел так далеко, что все эмоциональные оценки моментально выводят нас на новый виток эскалации. А если без эмоций, то процесс выхода политзаключенных (да-да, мы помним, что в Беларуси их нет, пусть это будут те, кого Запад и демсилы признают политзаключенными) важный не только для самих осужденных. Это процесс важный и выгодный для Беларуси. Не лично для Лукашенко, Тихановской, Запада или еще кого-то. Для страны.
При этом очевидно, что выход одних не должен сопровождаться параллельными посадками других. Снова лайк не туда, снова обидный для власти комментарий, опять всех в тюрьму. «Сигналы должны быть ясными, — пишет сестра Марии Колесниковой Татьяна Хомич. — Да, режим хочет казаться договороспособным, но продолжающиеся репрессии, инкоммуникадо и жестокие условия содержания показывают, что мало что изменилось. Встает вопрос, а стоит ли начинать разговор?»
Политзаключенные на воле способны сейчас принести стране гораздо больше, чем политзаключенные в тюрьме. Политзаключенные в тюрьме портят примирение, отношения с Западом и карму. Мертвые политзаключенные (а здоровье там убивается моментально) — делают тупиковую ситуацию необратимо тупиковой.
«Общества неоднородны во всем мире. Они состоят из разных людей с разными взглядами, их интересы представляют политические партии, а по-настоящему честные выборы дают возможность относиться к власти с более или менее определенным доверием. Разделение белорусского общества не является фатальным. (…) Важно понимать, что это внутреннее разделение общества носит длительный характер. И с этим разделением нам всем — всему белорусскому обществу, вне зависимости от наших взглядов и убеждений — придется жить еще долго».
Из последнего слова нобелевского лауреата Алеся Беляцкого
Беда многих утонувших в том, что окружающие просто не видели, не понимали, что они тонут. В гуманизм ради гуманизма мало кто поверит. Повод для изменения modus operandi власти через тридцать лет правления должен быть серьезным.
Но чтобы и Запад, и беларусы внутри страны увидели сигнал, он должен быть вполне четким. Очень сложно продать нацпримирение, если так и не решенным остается вопрос с сидельцами в условиях инкомуникадо. Таких как минимум шестеро. И в таких жутких условиях сегодня не сидит никто в Европе и в цивилизованном мире в целом.
«В этой ситуации курс на противостояние, когда одна сторона — силовые структуры, спецслужбы, прокуратура, следственный аппарат, суды — угнетает и подавляет другую, опасен и бесперспективен. Он ведет в никуда. История стран Латинской Америки ХХ века — Чили, Аргентины, Гаити и других стран — тому подтверждение.
Хунты, «банановые республики», диктатуры не имеют перспектив на долгую жизнь и развитие. Результатом этой политики нетерпимости, конфронтации и полного отказа от политического плюрализма являются непрекращающиеся социально-политические, социальные и экономические кризисы, массовая миграция. Все это связано воедино».
Алесь Беляцкий
Марию Колесникову изводят в тюрьме. Полтора года ее семья ничего не знает о ней. Сведения о ней сестра собирает по крупицам. Сейчас Мария весит 45 кг при росте 174 см. Допустите к этим людям медиков, не препятствуйте коммуникации с родственниками — и все увидят этот шаг.
Пропаганда неистовствует, называя политзаключенных врагами, изменниками Родины. Но они оппоненты, а не враги. Пока одиозные пропагандисты разжигают ненависть между беларусами, нобелевский лауреат Алесь Беляцкий даже в последнем слове перед заключением на 10 лет говорит о национальном примирении.
«В таком диалоге должны принимать участие представители власти, а также представители широкой общественности, политических партий и движений, те, кто в настоящее время находится в тюрьмах, и те, кто спасается от репрессий и вынужден был уехать за границу. Это реальное предложение, было бы желание и политическая воля»
Алесь Беляцкий
Сидящим в СИЗО и колониях людям нужна надежда. Нужен сценарий, в который можно будет поверить, чтобы держаться и надеяться. В моем сценарии тогда, во второй половине 2021 года, было два главных переговорщика. Глава «Белорусского Хельсинского комитета» Олег Гулак и министр иностранных дел Владимир Макей.
«Но почему они? Разве это вообще реально?» — сокамерницы, как минимум половина которых всегда была «по политике», со скепсисом и с надеждой хотели услышать историю с хэппи-эндом.
Наверное, это были не идеальные кандидаты в переговорщики. Но мечты других (ох, сколь нереалистичны бывают мечты людей за решеткой: кто-то верил, что его спасет полк Калиновского, кто-то ждал Путина) были еще иллюзорнее. И действительно, почему бы и с беларусами, и с Западам не говорить людям, которых уважают соратники и принимают противники? Кто может сказать про примирение, гуманность, терпимость. Для кого суверенитет Беларуси — база. Кто знает, как сложно потом воссоединить народы, разделенные на время стенами и железными занавесами.
Обоих с нами больше нет. Они ушли неожиданно, с разницей меньше чем в месяц. Ушли к моему горькому разочарованию — как человека и беларуса.
Теперь сценарий приходится перемечтать заново. Ведь пока это не план, не трек, а сплошная мечта о возможности решения исключительно сложной ситуации. Решения без крови и приползания на коленях. В мае 2020-го года я написала о том, что эта электоральная кампания будет женской. Нервной, эмоциональной, с сильными лидерами женщинами и с сильным влиянием женщин на лидеров.
Сегодня я снова об этом думаю. И читая про свежие кадровые назначения Лукашенко, и прислушиваясь к голосам здравого смысла с трибун и в кулуарах разных ивентов Варшавы, Вильнюса, Берлина и т.д. И я вижу женщин, которым по плечу и донести сигналы до Запада, и говорить с сотнями тысяч уехавших из страны беларусов.
«Необходимо четко осознавать, что трудные переговоры и постепенный выход из кризиса лучше, чем беспощадное противостояние, которое может привести к очень тяжелым последствиям: к бедности и нищете, к насилию и несправедливости, которые опустошат Беларусь. (…)
Если мы не хотим ввергнуть страну в нищету, если мы не хотим допустить массового вынужденного исхода белорусов в мир за лучшей долей, если мы хотим получить шанс для экономического, социального, социально-политического и экологического развития нашего народа, мы должны начать этот общественный диалог. Хватит, нужно остановить эту гражданскую войну! Надеюсь, меня услышат».
Алесь Беляцкий
Оптимально, если это будут условно новые люди. Сотням тысяч уехавших из страны беларусов тоже сложно из уст тех же лиц, из-за которых они покинули свои дома, услышать новую риторику. Но в обновленной команде Лукашенко есть люди, не имеющие отношения к 2020-му году. Они не ответственны за репрессии, и при этом имеют хорошие знания и опыт взаимодействия с западным миром, умеют говорить на их языке.
Такие люди есть. В тюрьме и во власти, в оппозиции и в бизнесе. Пока они есть, у беларусов есть надежда.
