Фото: пресс-служба Лукашенко
Импортозамещение как часть государственной политики появилась в Беларуси не при Лукашенко. Но он превратил ее в свою idée fixe. А угодники из окружения и недалекая пропаганда создали самый, пожалуй, нелепый за тридцатилетие миф. Миф о том, что эту политику получается реализовывать. Для этого в цехах предприятий всех уровней процветают манипуляции с происхождением комплектации и уровнем локализации, а в отчетности ответственных ведомств – с методологиями и показателями эффективности.
Максимальные достижения импортозамещения при Лукашенко можно свести к двум фактам. Первый: по максимуму, то есть на 100%, страна обеспечена только своими яйцами. Второй: из списка потребительских товаров, которые из года в год на протяжении почти всего правления Лукашенко пытались импортозаместить, в 2024 году исчезли серпы. Не потому, что их наконец-то у нас научились и начали выпускать. А потому что за эти три десятка лет необходимость организации производства серпов в Беларуси отпала даже в глазах беларуских стратегов импортозамещения.
Импортозамещение как «государственная политика, направленная на рационализацию импорта товаров и услуг посредством стимулирования отечественного производства аналогичных продуктов», появилась в Беларуси от бедности. Из-за хронической нехватки в ее бюджете валюты. Из-за этого в начале 1990-х невозможно было приобрести материалы и комплектующие, чтобы запустить заводы и фабрики. а еще из-за этого возникли сложности в закупке и завозе в страну продуктов из критического импорта, чтобы накормить людей и скот. Первых тогда спасли различные благотворительные организации вроде американской CitiHope International, развозившей наборы с растительным маслом и детским питанием по домам особо нуждающимся. Вторых — Билл Клинтон, в самый критический момент подаривший Беларуси несколько сотен тысяч тонн кукурузы.
С тех пор беларуское импортозамещение в отличие от большинства стран, где оно является последовательно проводимой политикой с постоянными ревизиями и модернизациями, привязано к кризисам. О нем вспоминают, когда в очередной раз объемы нарастающего вала импорта начинают довлеть над ручейками сокращающегося экспорта и в бюджете не оказывается валюты. Как только ситуация налаживается – тема импортозамещения уходит на далекий-далекий план.
Забывается в десятилетиями не меняющихся перечнях тех же потребительских товаров, «предлагаемых для освоения их производства, выпуска импортозамещающей продукции и развития ассортимента с учетом конъюнктуры рынка». С их серпами, швабрами, шторками на ванну, ситами, крючками для вязания, фломастерами, ластами и прочими товарами. Самые дешевые из которых делаются сегодня в Китае, Пакистане или Индии. И которыми все в мире привычно пользуются.
И, наверное, у никого больше в мире, кроме нашего Министерства антимонопольного регулирования и торговли, даже мысли не возникнет, чтобы производить их у себя. За исключением серпов, кстати, все вышеперечисленные товары по-прежнему в перечнях.
Импортозамещение как государственную политику официально утвердили как раз в разгар очередного кризиса – в 1997 году. Накануне в рамках так называемого «нулевого варианта» Россия списала 1 млрд долларов беларуских долгов за газ в счет неоплаченных ею стоимости обслуживания ядерных ракет, аренды военных баз и трат на чернобыльскую программу. Но долги пошли расти еще большими темпами. Так как платить было нечем, решили экономить валюту. Ставку сделали на переориентацию производств на выпуск импортозамещающей продукции. Так в июле 1997 года была принята первая однолетняя программа импортозамещения.
В начале 2000-х в Беларусь хлынули доллары — от продажи нефтепродуктов на запад. И российские рубли — от наполнения оскудевшего после кризиса 1998 года российского рынка. За счет них на время была закрыта проблемная тема оплаты энергоносителей. Тему импортозамещения, однако, сохранили. Но из-за уменьшения ее актуальности, перевели на пятилетний график отчетов и пересмотров.
В 2001-2011 годах были приняты и как бы реализованы две пятилетние программы импортозамещения.
При их локальных победах (с большими оговорками, по пиву, например) в целом они были провалены.
В 2007 году Россия отобрала у Беларуси экспортные пошлины на вывоз нефтепродуктов. Это привело к поступательному росту отрицательного сальдо торгового баланса. В 2010 году оно достигло 9,6 млрд долларов и спровоцировало финансовый коллапс 2011 года.
И поэтому в 2011-м Лукашенко вновь вернулся к теме импортозамещения.
«В текущей пятилетке для правительства и всей вертикали власти задача номер один – это выход на положительное сальдо внешней торговли товарами и услугами. Импортозамещение, как условие не только экономии валютных средств, но и наращивания экспорта, является инструментом достижения главной цели и важнейшим элементом экономической политики. Оно необходимо, особенно для нашей страны, которая не обладает богатыми природными ресурсами», — заявил он в декабре 2011 года на специальном совещании, посвященной ставшей как никогда актуальной теме.
Наконец-то были введены какие-никакие критерии для отбора продукции с целью импортозамещения. Появился термин «экспорториентированность импортозамещения». В в рамках новых проектов от инвесторов требовалось теперь убивать двух зайцев. И внутреннюю потребность закрывать, и экспорт налаживать ради валюты в казну.
Реорганизовался в МАРТ Минторг, чтобы решить вопрос с 20% импорта на потребительском рынке. Были составлены его знаменитые перечни «рекомендуемых к производству товаров».
«Мерами по замещению должно быть охвачено не менее 60-65% некритического импорта… Мобилизовав потенциал отраслей и регионов, мы в состоянии добиться положительного сальдо торгового баланса в 1,5 млрд долларов. Такой уровень гарантирует стабильность ресурсного обеспечения экономики и является важнейшим индикатором экономической безопасности», — так определил в 2011 году очередную главную цель государственной политики в импортозамещении Лукашенко.
Во второй половине 2010-х, когда в казну вновь исправно начали поступать деньги от нефтепродуктов (уступка со стороны России за ЕАЭС) и пошел рост цен на калий, импортозамещение снова утратило актуальность.
«В 2012 году необходимо свести к минимуму импорт потребительских товаров, которые мы производим или конкурентоспособное производство которых мы можем создать с привлечением прямых иностранных инвестиций», – ставил задачу Лукашенко в 2011-м.
Но в перечнях МАРТ по-прежнему находится примерно 150 позиций, по которым не хватает количества и качества. И около 200 позиций, которые вообще не производятся в стране. С тех пор, за почти пятнадцать лет, самым главным свершением стал запуск в начале 2022 года на Толочинском консервном заводе линии по производству замороженного картофеля фри. Началось производство картошки фри в стране, которая лет пятьдесят входит в топ-10 в мире по объемам производства картофеля.
А это яркий пример, как у нас реализуются программы импортозамещения даже в развитом, как считается, аграрном секторе.
В январе 2022 года беларуское правительство подготовило страшный симметричный ответ «недружественному» Западу. Запретило импорт из него практически всех овощей и фруктов – яблок, груш, капусты, салатов, перца, сельдерея. Но уже к концу уборочной, когда стало очевидно, что беларуские аграрии не в состоянии заполнить «импортозамещающим» продуктом прилавки, тихой сапой сдало назад. Временно разрешило ввозить почти все, что запретило ранее.
На 2023 год груши, цветную, брюссельскую, краснокочанную капусту и брокколи, сладкий перец, сельдерей, салат-латук и пр. через МАРТ впервые порекомендовали в экстренном порядке производить у себя. В 2024 году эти позиции тоже были в перечне. И остались на 2025 год.
На официальном сайте беларуского Министерства экономики и других ведомств размещены гордые списки импортозамещающей продукции — «О подтверждении производства промышленной продукции на территории Республики Беларусь».
«Предупреждаю всех: нельзя браться за экономически неоправданные проекты по замещению отдельных импортных товаров, даже несмотря на значительные объемы их ввоза в республику. Пускать пыль в глаза никому не надо!», – Лукашенко пытался, зная истинный уровень своего кадрового потенциала, предупредить манипуляции в сфере импортозамещения.
Этого, конечно же, не удалось избежать.
О масштабах пускания пыли в глаза публично стараются не говорить. Но некоторые самые яркие примеры такого «импортозамещения» порой становятся достоянием общественности.
В 2009 году один из научно-исследовательских институтов Беларуси в рамках тендера приобрел «импортозамещающие» мониторы минского объединения «Интеграл». Каково же было удивление покупателя, когда под наклейкой Intregral он обнаружил бренд настоящего производителя этой продукции – тайваньской компании Acer.
В настоящее время так откровенно выполнять показатели по импортозамещению, пожалуй, найдется смельчаков немного. Потому что можно проще и безопаснее – накупить со всего мира комплектации и постараться всеми правдами и неправдами увеличить в готовом продукте процент локализации.
В сентябре 2022 года Лукашенко торжественно представил первый беларуский ноутбук – собранный на «Горизонте» H-book. Через месяц его пресс-служба выдала новость-«молнию»: «Яблока на столе у Первого больше не будет! Прямо сейчас в кабинете у Лукашенко устанавливают отечественный компьютер марки Horizont!»
Вот только на момент его торжественной презентации, со слов самого Лукашенко, в так называемом беларуском продукте было только «около 12% беларуского», к концу года ожидалось 30% и ставилась стратегическая задача выйти на 70%-ую локализацию и 80 модификаций.
Судя по тому, что «ноутбуки (нетбуки) с высокими техническими характеристиками и функциональными возможностями, современного дизайна» остались в перечне «товаров, производство которых осуществляется в республике, но в недостаточном количестве и ассортименте, или которые не полностью удовлетворяют спрос по отдельным параметрам (свойствам)» и на 2025 год, есть определенные проблемы с реализацией этой задачи.
«Для инвесторов мы ставим условия по достижению определенного уровня локализации. Они их принимают и исполняют. А по нашим традиционным производствам доля импортной составляющей в сырье и материалах остается на высоком уровне, показатели из года в год практически не снижаются», — в апреле 2024 году на совещании по развитию промышленности признался Лукашенко.
Впрочем, и к проектам с иностранными инвесторами, похоже, есть вопросы.
Казалось бы, запустили совместное производство легковых автомобилей «БелДжи». Которые на безрыбье стали автомобилем №1 в Беларуси и быстро завоевали российский рынок.
Почему же тогда из того же перечня, где ноутбук, не исчезает рекомендация по сборке в Беларуси «автомобилей легковых» — «конкурентоспособных по отношению к пользующимся высоким спросом моделям зарубежных производителей, современного дизайна, высоких эксплуатационных характеристик, экономичных и надежных»?
А серпы-то еще могут вернуть в программу импортозамещения.
Потому что часто товары в ней — даже не «галочки». А «для Сашечки». То есть для реализации прихотей одного человека.
Под Лукашенко в середине 2010-х беларуские зэки под руководством тогдашнего министра внутренних дел Игоря Шуневича создавали хоккейные клюшки. Планировалось, что если понравится Лукашенко, наладить их серийное производство – деревянных со 100%-й локализацией и пластиковых – со 50%-й.
История этого года с топорами-колунами – это квинтэссенция, порой, гротеска, который происходит в сфере импортозамещения.
Позиция «топоры, топоры-колуны 1,5 – 2 кг, с топорищем, с противоскользящей поверхностью» из года в год повторялась в том перечне МАРТ, качество и количество товаров из которых не устраивает ведомство. В этом году за беларуский топор взялся Лукашенко.
В апреле 2024 года он, поучаствовав в бутафорском чемпионате по колке дров, раскритиковал качество отечественных колунов. «Жутко смотреть», — было его правдивое впечатление.
А дальше – беларуское импортозамещение в действии.
«Коллаборация гигантов. Совместный продукт» — уже в мае закричал заголовок тереграм-канала «Пул Первого». В сообщении рассказывалось о том, что как во время посещения оршанского завода «Легмаш» Лукашенко был представлен беларуский топор, созданный совместно «Горизонтом» и МТЗ. Его сходство с финским Fiskars никого не смутило.
Скриншот видео «Пул первого»
В октябре этого года уже корпоративный сайт МТЗ под заголовком «Продукт, который ждут все!» сообщил на всю страну, что один из флагманов отечественного машиностроения по поручению Лукашенко начнет в 2025 году серийный выпуск топоров. Что под их производство выделен один из цехов и готовится закупка «всего комплекса необходимого оборудования».
Беларусь так и не смогла выйти на стабильное положительное сальдо торгового баланса в 1,5 млрд долларов. То самое, которое, по словам Лукашенко, «является важнейшим индикатором экономической безопасности». Более того, в этом году стремительно растет отрицательное сальдо в торговле товарами. За девять месяцев, как сообщил Белстат, импорт превысил экспорт на более чем 3 млрд долларов. Спасает пока оборот услуг, благодаря которому минус в указанном периоде оказался немногим больше 300 млн долларов.
Поэтому последние годы в вокабуляре Лукашенко все чаще звучит слово «импортозамещение».
«Импортозамещение и повышение доли инновационного производства — важнейшие задачи. Мы не должны зависеть от капризов западных политических элит, ограничивающих свободу цивилизованного бизнеса», — это его цитата из послания беларускому народу и парламенту, произнесенного в марте 2023 года.
После фактических провалов всех прочих попыток на этот раз Беларусь в этом стремлении импортозаместить объединилась с Россией. В рамках соответствующих совместных программ, финансируемых из российского бюджета.
Но на самом деле получается, что Беларусь не решает вопрос с зависимостью от импорта. А усугубляет его. Потому что его главным источником сегодня становится Россия.
И речь идет не только об инвестиционном импорте (сырье, материалах, комплектации), доля которого в импортных поставках в Беларусь всегда была достаточно высокой. Российские товары с огромной скоростью заполняют и отечественный потребительский рынок. На нем уже доминирующее положение занимают их важнейшие каналы продвижения — Wildberries и OZON. А российская потребительская экспансия, ничем не ограниченная, идет по всем направлениям и во всех нишах.
Например, в продовольственном секторе Беларусь уже главный импортер российских пива и свинины. Второй по объемам покупатель в мире российских макарон, соков, шоколада, чипсов, рыбной муки. В тройке-четверке импортеров российских мороженого, рапсового масла и мяса индейки. Российские товары добрались уже до таких, казалось ранее, «неприступных» зон, как внутренний молочный рынок.
«Крайне негативная тенденция — внутренний рынок отдаем конкурентам. За это правительство ответит головой», — сокрушался весной этого Лукашенко, правда, вслух не называя источник угрозы.
Еще одна тревожная сторона импортозамещения «по-беларуски». С уходом с рынка западных компаний страна вынуждена замещать их технологии. Своими или российскими. Иногда китайскими.
Результат налицо – падение качества конечной продукции, производимой на беларуских предприятиях.
Самый яркий пример – пылающие два года подряд автобусы МАЗ.
«Смотрю в СМИ — там что-то загорелось, там загорелось. Начали разбираться, задаю вопросы. А в других регионах России не горят. А почему в Питере? Да потому что какая-то частная компания, люди, которые никогда не видели автобуса, взяла на себя обслуживание», — очень неуклюже попытался в прошлом году реабилитировать перед россиянами беларуский автобус Лукашенко.
Автобусы не вняли объяснениям и занялись пламенем и в других регионах страны-соседки. Нагорели так, что продажи их на российском рынке сократились вдвое, а МАЗ выбыл в этом году из топ-8 крупнейших поставщиков. Вы слышали про автобусы КамАЗ? И они уже тоже опережают эту продукцию Минского автозавода на «импортозамещающей» комплектации.
«Мне докладывают, что сегодня отечественная продукция уступает аналогам как по цене, так и по качеству. По цене еще объяснимо. Но почему по качеству?» — сетует сегодня Александр Лукашенко.
Действительно — почему?
