Госсекретарь США Энтони Блинкен и глава НАТО Йенс Столтенберг. Фото: www.nato.int
Разговоры о том, что страны НАТО технически совершенно не готовы к войне с Россией, сейчас достаточно популярны. Об этом говорят независимые военные аналитики, эксперты и из России, и из Европы.
Действительно ли НАТО не сможет отразить атаку России, если Путин решит пойти на Запад с войной? Об этом Plan B. поговорил с вице-президентом аналитического центра Globsec Аленой Кудзко.
После полномасштабного вторжения России в Украину в 2022 году страны НАТО ввели в действие планы обороны НАТО и развернули дополнительно тысячи военнослужащих с обеих сторон Атлантики, говорится на официальном сайте альянса.
Более 40 тысяч военнослужащих вместе со значительными военно-воздушными и военно-морскими силами находятся сейчас (на момент публикации комментария на сайте альянса – 23 февраля 2024 года, — Прим. Ред.) под непосредственным командованием НАТО в восточной части Североатлантического союза при поддержке еще десятков тысяч военнослужащих из развернутых национальных сил.
НАТО оперативно создала четыре новые многонациональные боевые группы в Болгарии, Венгрии, Румынии и Словакии в дополнение к существующим боевым группам в Латвии, Литве, Польше и Эстонии. Эти восемь боевых групп располагаются вдоль всего восточного фланга НАТО, от Балтийского моря на севере до Черного моря на юге.
Фото: www.nato.int
Что касается угрожающей ядерной риторики России, в НАТО ее считают опасной и безответственной.
«НАТО серьезно относится к этим угрозам, но ее не запугать. НАТО сохраняет бдительность и направляет России четкий сигнал о том, что в ядерной войне невозможно победить, и что ее никогда нельзя вести. Любое применение Россией ядерного оружия может коренным образом изменить характер войны, что чревато тяжкими последствиями для России.
Любое применение Россией химического или биологического оружия будет нарушением международного права и военным преступлением и приведет к тяжким последствиям», — считают в альянсе.
— Алена, многие эксперты, в том числе военные аналитики стран НАТО, говорят, что НАТО с точки зрения вооружения совершенно не готова к войне с Россией. Так ли это?
— Важный момент — в какой именно момент времени война может произойти. И российская армия, и армии НАТО – не статичны. Важно соотношение сил в определенный момент времени. Прямо сейчас НАТО сильнее России. Российская армия в значительной мере истощена, многие силы брошены на войну в Украине, причем с серьёзными потерями, как людскими, так и в плане оборудования.
Но, с другой стороны, Россия сейчас активно вкладывается и инвестирует в развитие своих военных сил. Российская экономика заточена под войну. Россия свободно может перенаправлять работу предприятий на военное производство, вливать деньги из бюджета, причем огромные деньги.
То есть через несколько лет Россия может развить мощности военной промышленности, провести более структурированную мобилизацию, натренировать войска до такой степени, что они будут представлять серьезную угрозу, если НАТО со своей стороны не будет прилагать соизмеримые условия для развития своих военных сил.
НАТО в прошлом году приняла обновленные планы по отражению возможной атаки со стороны России. Эти планы разрабатывались исходя из того, какой военный потенциал был у России и до нападения на Украину в 2022-м. И из того, насколько Россия может восстановиться (и улучшить боеспособность) после потерь в Украине.
Предполагается, что где-то через 3-4 года Россия может представлять очень серьёзную угрозу. А темп инвестиций и подготовки войск НАТО на данный момент недостаточен, чтобы подойти к этой отметке в нужном состоянии боеготовности.
Грубо говоря, план у НАТО есть, но его еще надо сделать исполнимым – найти, купить, произвести нужное количество вооружения, подготовить логистику, отработать совместные действия, и т.д.
Конечно, в НАТО это знают и понимают. Именно поэтому сейчас в довольно напряженном стиле страны НАТО увеличивают бюджеты на оборону, пытаются найти новые схемы, как эффективно и быстро инвестировать в военную промышленность, где и как закупать и какое вооружение, но также и как улучшить в целом состояние военных сил НАТО — от увеличения численность до слаженности подготовки и совместных тренировок.
— Есть также мнение, что самая подготовленная страна НАТО – Польша, а остальные не тратят на оборону столько же, плюс передали большое количество вооружения Украине и поэтому не смогут отразить атаку России. Так ли это?
— НАТО – это организация коллективной обороны. Ни одна страна не планирует (и вряд ли сможет) самостоятельно отражать атаку России. Все стратегии обороны рассчитаны на то, что на помощь придут союзники. Большое количество вооружения Украине передали все страны. Но, во-первых, все передавали разное вооружение, в том числе довольно старое.
Во-вторых, что гораздо важнее, сколько страны сейчас тратят на закупку нового вооружения – и для того, чтобы заполнить образовавшиеся пробелы от передачи вооружения Украине, и для того, чтобы в целом модернизировать военные силы.
Понятно, что покупается всё новое и более современное. У Польши сейчас самый большой военный бюджет в НАТО (в расчете процента от ВВП, не в абсолютных числах). Причем Польша быстро и эффективно направляет этот бюджет на закупку оборудования (в отличие от некоторых стран, где значительно большая часть бюджета на оборону уходит на пенсии военным или на другие расходы, а не на закупку вооружения).
При этом часто Польша закупает то, что может быть поставлено уже сейчас. Неважно, у американцев, южных корейцев, или кого угодно. А некоторые другие страны, например, предпочитают немного подождать в очереди, но купить у европейской компании и возможно, более специфическую модель определенного вооружения.
Фото: www.nato.int
Не все страны НАТО увеличили свой бюджет даже до установленного НАТО минимума: в начале 2024 года только 18 из 31 страны НАТО (до вступления Швеции) тратили как минимум 2% ВВП на оборону. И не все распределяют тот бюджет, что есть, эффективно.
Согласно уставу Североатлантического альянса, союзники берут на себя обязательства расходовать на свои оборонные нужды не менее 2% ВВП. Однако в предыдущие годы лишь немногие из них выполняли эти обязательства, не считая угрозу для себя сколь-нибудь значительной. — Прим. Ред.
В ближайшие пару лет многое будет зависеть от того, сколько денег на оборону страны НАТО будут тратить и как быстро они их выделят на развитие военной промышленности. Западная военная промышленность сейчас не справляется с заказами – не хватает производственной мощности. Чтобы ее развить, нужны быстрые гарантированные контракты на несколько лет вперед.
— Насколько вероятно, что слова президента Франции Эммануэля Макрона о возможной отправке европейских военных в Украину, станут реальностью? Кто-то из стран НАТО поддержит Францию в этом на деле, не на словах?
— Слова Макрона не означают, что европейские военные обязательно поедут в Украину. Но Макрон хотел показать России, что в принципе, если надо, НАТО будет поддерживать Украину и таким способом.
Консенсуса, на каких условиях, какое количество и каких войск может быть отправлено в Украину, на данный момент нет. А если и будет, то вряд ли этими планами поделятся в деталях. Хотя бы из соображений, что честно раскрывать все свои планы врагу – не самая умная идея.
Наиболее реалистично в ближайшей перспективе – это присутствие военных НАТО, которые будут тренировать украинские войска, помогать с разведкой, или выполнять другие вспомогательные функции, которые не особо заметны, но важны.
Такая помощь и так уже оказывается, просто с территории НАТО. То есть, грубо говоря, в этом сценарии французские военные не будут воевать в траншеях на Донбассе.
Рассматривать такие возможности готовы гораздо больше стран, чем публично заявляется. Конечно, и Польша, и балтийские страны, и британцы, и другие страны, готовы креативно подходить к оказанию помощи Украине.
Одним из сценариев отправки европейцев для более прямых военных действий является серьёзный прорыв российских войск (возвращение к Киеву, например). Но это очень отдаленная перспектива на данный момент. Но и там, я думаю, будут стремиться минимизировать прямой контакт с российскими войсками.
