Фото: "Наша нива"
Конференция «Новая Беларусь 2024» 3-4 августа собрала в Вильнюсе людей, обсуждавших будущее страны. Репортаж и новости про паспорт Новой Беларуси, помощь и реабилитацию политзаключенных можно почитать здесь, про принятую «Платформу 2025» — здесь (если вы в Беларуси — используйте VPN).
Если вы ищите хорошие новости, их там нет. Ситуация в регионе развивается по сценарию, не обещающему Беларуси скорые и тем более легкие перемены. Остановимся на основных проблемах.
О том, что для Беларуси абсолютно критична победа Украины, на конференции говорили не раз. В прошлом году была надежда, что на это можно рассчитывать. Риторика не изменилась, а вот ситуация — кардинально. Российское наступление вяло, но продолжается. Украине не хватает не только оружия (за это отвечает Запад), но и людей (и это уже в руках властей Украины). Мы все ближе к замороженному конфликту.
Сложно оценить, насколько это устраивает украинцев. Еще зимой каждый третий респондент считал, что надо идти на прекращение боевых действий при серьезных гарантиях безопасности от Запада. Разговоры о том, что гарантии Запада нужны и для Беларуси — чтобы вывести ее из-под влияния России, остаются большой абстракцией. Вряд ли Запад будет готов снять санкции и открыть для беларуских поставок свои рынки, чтобы наши товары не достались Путину.
Ситуация с выборами в США, конфликт на Ближнем Востоке — все это отодвигает Беларусь из фокуса мировой политики.
С высокой вероятностью и беларуский конфликт останется замороженным. Для кого-то это — плохая новость. Для политзаключенных — очень плохая. Что делать — вопрос открытый.
Спикеры отмечали, что круг сторонников перемен сужается, успехи и надежды 2020 года больше не греют беларусов. А новых — нет.
Старые призывы (усилить давление на режим) не привели к ожидаемым результатам. Новые — многими воспринимаются в штыки.
Бывший спикер КС Андрей Егоров, к примеру, предложил частично признать легитимность происходящего в Беларуси. Речь об обмене присутствия европейских послов в Беларуси на освобождение значительной части политзаключенных и движения ситуации в Беларуси «к более благоприятной для деятельности гражданского общества».
Но обсуждения не вышло. Вышли упреки и критика Егорова за упаднические настроения. Хотя в кулуарах идея дискутировалась очень активно. Речь шла о том, что послы и так возвращаются или планируют возвращаться, не дожидаясь разрешения демсил. И это дает вовсе не только легитимизацию Лукашенко.
Есть надежда на продвижение в решении чрезвычайно остро стоящего визового вопроса для беларусов. И на возобновление некоторых проектов, исключительно важных для беларусов внутри страны. Попытаться под это возвращение освободить людей — звучит как хорошая тема для обсуждения.
Офис Тихановской, Объединенный переходный кабинет и Координационный совет подписали протокол, определяющий механизмы взаимодействия демократических сил. Там обозначено, что Светлана Тихановская как победительница выборов 2020 года имеет статус национального лидера Беларуси. Эту роль за ней закрепили до тех пор, пока в стране не пройдут честные и свободные выборы. Либо пока она сама не решит прекратить деятельность в качестве лидера.
Но лидерство сложно закрепить протоколами. Тем более, когда большая часть подписавших структур — как раз структуры Тихановской. Внутренние вызовы, нерешенные проблемы — все это может пошатнуть лидера. А внешние вызовы часто создают новых лидеров, причем весьма неожиданно. И Светлана Тихановской об этом знает на личном опыте.
Сейчас и лидер, и его соперник очевидны. А если Лукашенко уйдет? И соперник/преемник окажется неудобным для демсил? Или Лукашенко сделает неожиданный ход (а он редко, но делал такое) и выпустит, к примеру, Сергея Тихановского или Марию Колесникову? Или любого другого претендента на лидерство?
Не менее уязвима и проблема мобилизации общества. Легко мобилизованное в 2020-м, сейчас оно не спешит объединяться. Не потому что методички поломались, а потому что нет идей. Вот новый спикер КС Анжелика Мельникова предложила назначить премию — на самую лучшую мысль по мобилизации общества. «Положу сама 10 тысяч долларов!» — пообещала она скинуться в призовой фонд. Так что кризис идей — не только у властей.
Самые яркие идеи демсил — паспорт и привлечение Лукашенко к уголовной ответственности — пока далеки от реализации. И сетования на то, что виноваты партнеры, не очень вдохновляют. Вопрос, что делать, снова повисает в воздухе. Вроде, лозунг 2020-го «Долбить, долбить, долбить» жив. Но может, долбить надо в другом месте или как-то иначе.
И тот факт, что режиму тоже нечем серьезно хвастаться (ну не брать же в расчет космические и геноцидные «успехи» и рост донельзя перегретой экономики), не приносит облегчения.
Ситуация с обменом заключенных между Западом и Россией вызвала волну возмущения и претензий у беларусов к демсилам. То, что в списках, где был гражданин Германии, которого отдавала Беларусь, не оказалось ни одного беларуского политзаключенного поразило и расстроило многих.
Да, демсилы не всесильны, да, они вроде как делают, что могут. Но раз это они ходят на встречи с западными политиками, которые декларировали поддержку, а в главный момент остались в стороне от беларуского вопроса, может что-то делается не так?
Мы же все хотим жить в мире, где политикам, которых мы вроде как выбрали, мы можем и должны задавать вопросы, а они на них в идеале отвечать? Иначе зачем это все.
Но все четыре дня после обмена, в том числе на конференции «Новой Беларуси», беларуские политики отвечали следующее: мы не знали об обмене, никто не знал, мол, российская оппозиция тоже не знала. И вообще, и вообще.
И это достаточно стыдные ответы. Ведь российская оппозиция все же и знала об обмене, и готовила списки тех, кого отпустят из российских тюрем. Об этом публично заявили соратница Навального Мария Певчих и журналист-расследователь Христо Грозев.
Не все пошло по плану – политика Яшина, который всегда публично просил не вносить его ни в какие списки обмена, в список включили в последний момент. И, судя по всему, не западная, а российская сторона. Тем не менее, человек жив и он на свободе.
Но главное здесь то, что о переговорах по обмену, которые готовились несколько лет, публично стало известно еще в феврале. Мария Певчих записала видео, где рассказала, как давно шли переговоры по обмену Навального на Красикова. Рассказала и про выход на Романа Абрамовича, который, судя по всему, ходил к Путину с предложением по обмену.
И здесь встает большой вопрос к беларуским демсилам. В феврале вы слышите, что где-то там шли переговоры Запада по такой фигуре, как Навальный. Почему бы не пойти к ФБК и не поинтересоваться, как это происходит? С кем на Западе это обсуждается? Кто входит в эти переговорные группы?
Или это тоже плохие русские и разговаривать с ними не комильфо? Ок, если так, то почему не спросить на встречах с западными партнерами, с кем ФБК ведет переговоры на Западе? Кто эти переговорщики? Почему бы не найти выход на Абрамовича, раз «ключи от Беларуси – в Кремле»?
Сразу после убийства Навального Светлана Тихановская на полях Мюнхенской конференции встретилась с Юлией Навальной, Хиллари Клинтон, Энтони Блинкеном. После февраля были встречи с послом США в ООН по правам человека. И с послами 27 европейских стран, США, Канады, Украины, Норвегии в Берне. Затем – еще и еще встречи с чиновниками ЕС.
Что же обсуждалось на этих встречах? Почему после убийства Навального не били в набат и не алармировали на этих встречах о том, что беларуские политзаключенные, сидящие в пыточных условиях и в режиме инкоммуникадо, в опасности? Ровно в такой же опасности, как Навальный? Или били, но так, что западные партнеры просто покивали и пожали руки на прощание?
Вопросов очень много, ответ один – беларусы снова один на один со злом. Как с ним бороться, похоже, не знает уже никто. А если беларуские демсилы за 4 года не отрастили политическое чутье, то у нас для них плохие новости.
