Фото: Пресс-служба Лукашенко
Лукашенко выступил на торжественном собрании по случаю Дня независимости. Прошелся по широкому спектру исторических и геополитических вопросов, попенял лязгающему гусеницами Западу. Значительная часть его выступления — комментарий к недавнему визиту в Минск спецпосланника президента США по Украине Кита Келлога и особенно — к освобождению группы политзаключенных. Среди последних — Сергей Тихановский, необходимость освобождения которого пришлось объяснять тем, кто еще недавно убеждал, что Тихановский выйдет последним.
«Никакой игры в поддавки не было. Был достойный разговор, — рассказал Лукашенко про недавнюю встречу. — А потом, при чем здесь поддавки? Это что нам принесет, если мы будем ползать, как некоторые чуть западнее от нас? Ни я, никто не ползаем и не вымаливаем ничего. Мы способны прокормить себя сами. Мы еще не разучились работать».
По словам Лукашенко, на переговорах прежде всего обсуждалась ситуация в мире. «То, что с вашим президентом обсуждают обстановку в мире, — это уже неплохо. Значит, уважают точку зрения», — убеждал он.
Пришлось объяснять и претензию, что общение идет с людьми, которые не равны ему по статусу. «Очень важно, что люди к тебе приезжают и хотят с тобой разговаривать. Те, которые раньше слово «президент» после 2020 года не выговаривали. Сегодня они приезжают к президенту. Говорят о том, что в Беларуси, оказывается, есть президент и с ним нужно разговаривать, потому что от имени белорусского народа он что-то определяет. На этом основаны наши переговоры с США», — заявил Лукашенко.
Он рассказал, что встреча с Китом Келлогом была уже четвертой или пятой по счету из числа встреч с представителями США за последнее время. «Еще раз подчеркиваю: я разговаривал с профессионалами, специалистами, которые пишут документы, убеждают лидеров, приносят им эти проекты нормативно-правовых актов, — убеждал Лукашенко незримого оппонента. — Он отвечал и отвечает перед Трампом за Украину. Вообще говорят, что Трамп очень любит такие должности, как спецпосланник. Спецпосланник — вокруг него группа людей, которые занимаются решением вопросов так, как это принято президентом США или каким-то другим органом власти. Вот мы с ним вели переговоры. Договорились до того, что довольно высокого уровня люди приезжают, по просьбе Трампа передали мне ряд предложений и так далее».
Александр Лукашенко расшаркался перед ближайшим кругом, который мог почувствовать дискомфорт от последних контактов и действий. «Я страшно боюсь вас подвести. Это для меня самое тяжелое бремя. Я не забыл, откуда я, я не забыл, что я должен сделать. И поверьте, для меня самое главное — вас не подвести. Это для меня закон. Поэтому все свои переговоры, разговоры, особенно когда это касается… У меня нет личного, кроме государства, кроме нашего народа. Потому что я первый. За мной будут другие. И они будут обязательно смотреть, как работал ты. И делая сегодня что-то от вашего имени, я думаю о том, чтобы и потом после меня точно так люди поступали — берегли память, людей, трудились, стремились накормить, одеть людей. Вот с этих позиций я вел разговор с США”.
«Не думайте, что мы там пресмыкались, как один из беглых, которого лично я выпустил. Американцы и не просили. Они его считают пророссийским. Отмазаться от этого ему будет сложно. Мы же помалкиваем еще. Вы же понимаете, что у нас фактов достаточно. Но господь с ними, пусть живут. Мы не вмешиваемся ни в семейную жизнь. Категорически запретил людям, которые что-то знают, вмешиваться в личную жизнь. Мы должны быть выше всякой этой дурноты, — прошелся Лукашенко по заявлениям Тихановского. — Кричит: «Вот если Трамп скажет хоть одно слово, он побежит, он выпустит, он отпустит, еще что-то». Как только Трамп посмеет сказать хоть одно слово (журналисты наши об этом уже сказали), всякие разговоры с американцами прекратятся».
Лукашенко неоднократно заверил, что с представителями США разговор ведется достойно. «И им часто говорим: «Если что-то у нас не так, вы же были инициаторами этого, вы же этого хотели». Какие могут быть переговоры с людьми, которые ввели против нас бешеные санкции, развязали против нас войну. Прежде всего экономическую. Войну на уничтожение. Не отрицают. Поэтому вы понимаете, какой главный вопрос. Я им даже его не ставлю, я веду переговоры так, чтобы он витал в воздухе и они понимали, что нас беспокоит и в чем мы заинтересованы».
«И когда вы (это главное) оцениваете — Лукашенко кого-то отпустил и так далее, — первое, я всегда говорю, не торопитесь. Пройдет время, оно расставит все на свои места. Второе — я публично не могу обо всем сказать”.
По словам Лукашенко, с Келлогом немало времени обсуждали тему политзаключенных, хотя и не хотелось. «На что я в очередной раз заметил, что, если вы будете говорить о «политзаключенных», мы с вами перестанем вести разговор. Особенно после Ближнего Востока, где вы разгромили, разбомбили, убили людей, детей. Десятки тысяч. Стерли с лица земли этих бедолаг. Какие политзаключенные? Где мы неправильно поступили? Согласны. Один раз сказали — больше не говорили».
Но фактически Лукашенко признал, что удержание в тюрьмах более тысячи своих оппонентов стало для него проблемой. «Я эту проблему должен решить. Как? Только в ваших интересах. Я никогда не пойду поперек не только против мнения народа, но даже против тех силовиков, которые стояли на улице и которые были покалечены. Тех немногих людей. Я это помню».
Сделал реверанс и перед кровожадной частью своего круга, осудивших его за освобождения: «Ну зачем Батька их отпустил, ну пускай бы они сдохли там». Слушайте, а у нас что, цель, чтобы они там сдохли? Не дай бог, конечно. Это же обвинят режим. Это прежде всего меня обвинят. Поэтому к ним нормально относимся. Но тюрьма — это не курорт. Издевательства недопустимы. Это плохие люди, это зверье, это преступники. Но я считаю, что это люди».
«Поэтому прежде чем рассуждать о чем-то, осуждать и так далее, вы всегда задавайте вопрос: «Ну а какая цель, для чего, зачем?» Если бы они все сдохли там, нам бы было очень тяжело, нас бы обвинили, что это мы их. Поэтому тут политика. Она не всегда должна быть прямолинейной. И я сам часто об этом говорю, потому что я человек слишком прямолинейный порой. А надо утихомириться, иногда подумать о будущем, о цели, о нашем государстве».
«Это не значит, что мы этих бандитов повыпускаем и они завтра нам взорвут страну. Это бандиты. Где они находятся? Знаете. Кто им деньги платит? Знаете. Если бы не платили, их бы давно уже не было. Значит, у них есть интерес к Беларуси. Тоже знаете, какой интерес. В этом хитросплетении политическом надо выстоять, удержаться и ни в коем случае не подставиться, защищая свои интересы», — подчеркнул Лукашенко.
Александр Лукашенко неоднократно прошелся по освобожденному Сергею Тихановскому.
«Как тут один рыдал недавно. Ну так рыдал! А мы-то знаем, откуда эти рыдания. Мы знаем, кто его ночь готовил к этому выступлению, — рассказал он. — Надо отдать должное, американцы мне пообещали: «Вы их отпустите, они не будут грязь лить ни на вас, ни на страну, никто в СМИ выступать не будет». Только выпустили в Литве из бусика этого — наутро заявление. А мы знаем, как ночью их готовили: «Вот тут вот будешь говорить, тут рыдай, тут плачь, что били. Одна там женщина, журналистка, задала ему вопрос: «А вас там били, пытали и прочее?» Даже главный беглый сказал: «Ну, иногда там плечом подтолкнут…»
Лукашенко заверил, что бить в тюрьме нет необходимости и рассказал, как лично утихомиривал бунт в тюрьме. Мол, когда был замдиректора завода строительных материалов, там работали и осужденные. Однажды на зоне, где они отбывали наказание, случился бунт, и Лукашенко якобы попросили сами заключенные приехать и помочь разобраться с ситуацией.
«Тут уже бронетранспортеры вокруг выстроились — расстрелять, задушить. Я приехал туда, и этих людей удалось утихомирить в течение нескольких часов. Я пошел туда один — прокуренная огромная казарма, кровати выброшены, я встал на эту табуретку, чтобы все видели — несколько сот человек. Спросил, какие у них вопросы, записал и сказал: «Это я буду решать, это решу, это решу. Этим заниматься не буду». Они знали мою прямоту. Что обещал, все решено было. Но сразу им сказал условие: «Вы должны все привести в порядок, в противном случае вас просто расстреляют. Такой эпизод в моей жизни был”.
Александр Лукашенко рассказал, почему помиловал Тихановского («Думаю, пусть идет. Ну дети, семья, ну рыдает жена. Пять лет рыдала, которую я вывез за границу. И деньги еще ей дали»).
Эта роль спасителя, видимо, показалась слишком скромной, и Лукашенко неожиданно рассказал, как лично спас Светлану Тихановскую от провокации Павла Латушко — в августе 2020-го. «Если бы не Лукашенко-диктатор, их сожгли бы в одном доме, когда спровоцировать их хотели. И этот «лахушкин» сидит сегодня в Польше и вещает. А это он их хотел собрать в одном доме тут, в центре Минска, и сжечь. Слава богу, что Тихановской Светланы там была охрана так называемая — из МВД парень «унюхал», что что-то не так, и позвонил нашим силовикам. Они мне доложили. Я сказал: «Публично, демонстративно возьмите под охрану этот дом». И я с улиц снял «Альфу» и бросил туда, чтобы они увидели, что мы знаем и охраняем этот дом. Провокация не удалась. Я впервые говорю о человеке, который это замышлял. Для чего? Для того, чтобы быть одним лидером этой всей вонючей оппозиции. Они до этого достукались».
Латушко эту историю предсказуемо опроверг. Но это Лукашенко и не важно. Сигнал был для внутреннего потребления. Остальным читать и впечатляться необязательно.
