Фото: Белта
Коррупционные скандалы волнами накрывают Беларусь последние тридцать лет с завидной регулярностью. От громкого «антикоррупционного доклада» амбициозного, хотя и не слишком перспективного депутата Лукашенко, до массовых дел медиков, энергетиков, молочников, сахарников, таможенников, белкоопсоюзовцев и т.д. Раз за разом следуют жесточайшие разносы и угрозы скорого окончательного решения коррупционного вопроса. Решения сурового и беспощадного. Но коррупция держится уверенно и имеет все шансы пережить пламенного борца с ней. Впрочем, борца ли.
Тридцать лет назад Лукашенко пришел к власти под лозунгом борьбы с коррупцией. Лозунга на тот момент оригинального и эффектного. Народ всегда подозревал, что вокруг есть коррупция. Блат, дефицит, кумовство и все такое. Но как-то без пикантных подробностей. Скорее на личном опыте советской коррупции, массовой и доступной многим.
«Еще до выборов Лукашенко был известен своей нетерпимостью к коррупции. На заседании комиссии Верховного Совета, которую в народе называли комиссией по борьбе с коррупцией, Лукашенко выступил с большим докладом и привел немало фактов о злоупотреблении служебным положением высших должностных лиц. Спикеру парламента Станиславу Шушкевичу были высказаны серьезные претензии. Речь шла о покрывательстве коррупционеров. По сути, этот доклад сделал довольно известного к этому времени депутата Александра Лукашенко — еще более популярным. В народе! А вот номенклатурщики стали его опасаться». Это восторженная цитата пропагандистов.
Впрочем, сам текст нашумевшего доклада госсми предпочитают не воспроизводить. И не без причины. А вот цитировать депутата Лукашенко — всегда пожалуйста.
«Вы говорите, Станислав Станиславович, что не надо искать виновных! Надо, Станислав Станиславович! Чтобы этого больше не повторилось! Чтобы каждый знал наперед, что если только он посмеет поднять не то что кулак, а только палец, он будет немедленно отрублен! Не только во имя будущего. Во имя наших с вами малых деток! Мы это должны сделать! И не надо здесь замазывать эти проблемы! Каждый за свое должен ответить!» — вещал тогда Александр Лукашенко.
Однако шума вокруг доклада оказалось куда больше, чем реального выхлопа в виде уголовных дел, отставок и т.п. Кроме одного. Депутат Лукашенко стал президентом Лукашенко, набрав очки и впечатлив народ громкими заявлениями.
Александр Федута в своей книге «Лукашенко: политическая биография» вспоминает, что первая парламентская комиссия по борьбе с коррупцией была создана в 1990 году. Но тема не имела популярности. Потом ее подхватил Беларуский народный фронт. Однако риторика Зенона Позняка была не слишком популярной. Многие относились к ней со скепсисом или недоверием.
В июне 1993 года Верховный Совет создал Временную комиссию для изучения деятельности коммерческих структур, действующих при республиканских и местных органах власти и управления. Председателем комиссии избрали Александра Лукашенко. Для подготовки исторического доклада ему выдали пару сотрудников силовых структур, чиновников и даже «золотое перо» тех времен, журналистку Людмилу Маслюкову, которая в разные времена одинаково истово топила то за оппозицию, то за власть.
По свидетельству все той же Маслюковой, пишет Федута, «правки вносились самим Лукашенко. И главное: он помечал места, чтобы выбросить, как он говорил, два-три «фитиля». Без этого, мол, меня не воспринимают. Как говорится в народе, «что за рожь без васильков?» И хотя мы говорили, что не надо, он решил однозначно, что надо, и делал так, как решил». Что же планировал «выбросить» в публику Лукашенко?
«Эти куски, которые вываливались из общей концепции, отличаются повышенной эмоциональностью; им присущ стиль не обобщения, а бесконечного уклонения в детали и манера — «достать» человека…». Собственно, примерно то, что и цитирует сейчас пропаганда. И что запомнил тогда народ. Переход на личности.
Текст доклада был озвучен 14 декабря 1993 года и опубликован в «Народной газете» от 16 декабря 1993 года. Депутат Верховного Совета от Могилевско-Шкловского округа № 310 Александр Лукашенко блистал.
В самом докладе, уточняет Федута, сказано было о том, что все знали и без Лукашенко.
«Про частные фирмы при государственных предприятиях. Которые продавали не ими произведенную продукцию по завышенной цене, причем разница уходила в карман частника (Не ирония, но логика судьбы: сейчас такие же расследования ведут прямиком к семье Лукашенко. Только написать об этом внутри страны некому). Про крупные рублевые кредиты, за которые по заниженному курсу покупалась валюта, на нее — партия товара, продаваемого уже по более высокой цене. При этом лица, лоббирующие выделение кредита, его конвертацию и покупку товара по заниженной цене, получали некоторый «откат».
Про то, что крупные чиновники официально входили в состав наблюдательных советов коммерческих банков, созданных с участием государственного капитала. И про безвозмездную передачу государственной собственности коммерческим структурам, находящимся под патронажем высокопоставленных чиновников. Про приватизацию государственной собственности по заниженным ценам. Кроме того, в Беларуси, «оказывается», берут взятки. А чиновники выделяют квартиры и дома родственникам, даже весьма дальним, например, «тещам сыновей». К тому же чиновники, в том числе банковские, пользуются льготными кредитами. Собственно говоря, это и все».
Персональные выпады были в сторону уже упомянутого спикера парламента Шушкевича, премьера Кебича и главы Нацбанка Богданкевича. Претензии не стали поводом для возбуждения уголовных дел. Впрочем, Лукашенко активно намекал, что самые вопиющие факты, в том числе о сидящих в зале, он пока не озвучил. Прием, который не раз обеспечивал ему превосходство над соперниками. Надо будет — и озвучу, и покажу, и выдам подтверждение. Блеф, который скоро стало некому разоблачать.
«Даже спустя столько лет видно, что «фигуранты» этого «антикоррупционного» доклада, их союзники и оппоненты просто ничего не поняли в происшедшем. Они думают, что их кто-то в чем-то обвинял. А на самом деле их имена просто использовали для того, чтобы через головы министров и депутатов сказать народу: они плохие, они вас всех обижают, а я хороший, я вас всех смогу защитить и спасти. Названные в докладе могли сколько угодно отстаивать свое доброе имя. Но дело-то было сделано. Александр Лукашенко официально, с трибуны Верховного Совета, дал — и в этом суть происшедшего — ответ на вопрос о том, почему мы работаем много, а живем плохо. Ответ совпал с тем ответом, который получил в свое время Александр I из уст Карамзина, поинтересовавшись, что происходит в России: «Воруют!», — пишет Федута.
Времена были травоядные. В тюрьму никто не сел. Многие фигуранты доклада заняли потом видные должности в вертикали Лукашенко. Парни, ну вы поняли: ничего личного, Лукашенко вас использовал, Лукашенко и пригрел. Без обид.
Через год после первого доклада готовился второй антикоррупционный доклад. «С ним собирался выступить бывший член парламентской комиссии по коррупции, член БНФ Сергей Антончик, мечтавший стать белорусским Валенсой. Антончик был уверен, что козырная карта борьбы с коррупцией еще не отыграна. Он не почувствовал изменившейся ситуации, а атмосфера в обществе была уже не та, что год назад», — вспоминает Федута.
Лукашенко к тому моменту уже полгода возглавлял страну. И удар по коррупционерам должен был стать ударом по нему.
«Тут была другая интрига: сможет ли Антончик сломать Лукашенко? У Лукашенко фактов с реальными подтверждениями не было, когда он выступал, а Антончик-то приводил «забойные» факты, со ссылками. И когда через несколько минут после начала выступления Лукашенко, сидя на специальном месте президента — на своей трибуне, закрыл лицо руками и начал плакать, у всех возникло такое впечатление, что все — «труба» ему. Мне, например, стало жалко Лукашенко. Я думаю, ну как это так? Ну ладно, он кого-то растирал, но что же его сейчас так растирают? Все-таки, любишь ты его или не любишь, но он президент!» — цитирует Федута депутат Верховного Совета 12-го созыва Валентина Голубева.
Фото из «Народной газеты»
«Не берусь утверждать, что Лукашенко плакал в тот момент. Возможно, ему просто не хотелось видеть и слышать все это», — продолжает он. Слышать про премьера Чигиря, про управделами президента Титенкова, министра обороны Костенко, главу Администрации президента Синицына.
«Председательствующий Мечислав Гриб объявил перерыв. После перерыва один за другим к трибуне начали подходить должностные лица, поименованные в докладе, и заявлять о своей отставке. Первым — глава Администрации Леонид Синицын. Затем управляющий делами Иван Титенков, начальник службы контроля Василий Долгалев … В зале воцарилась растерянность: значит, Лукашенко ни в чем не виноват? И обо всех делишках своих подчиненных он просто ничего не знал? Стоп. Да и виновны ли они? Или просто оскорблены и возмущены клеветой? Мало ли что тут нагородил докладчик», — вспоминает Федута, который к тому моменту уже стал начальником управления общественно-политической информации Администрации президента.
Тема сдулась. Удивить кого-то разоблачениями было уже сложно, заявленные отставки так и не состоялись, прокуратура признаков правонарушения в фактах, упомянутых депутатом Антончиком, не нашла.
Доклад обернулся первым серьезным ударом Лукашенко по свободе прессы. Он потребовал запретить публикацию доклада. «Первой с белыми пятнами вместо доклада Антончика вышла «Советская Белоруссия» — с ее полумиллионным тиражом! На следующий день с белыми пятнами вышли все четыре главные государственные газеты. Парламентская оппозиция поднимет вопрос о свободе слова, о введении цензуры и возможном импичменте главе государства…», — вспоминает Федута. Ему эта история стоила должности.
Дальше борьбой с коррупцией уже занимались специально отобранные люди под чутким контролем самого Лукашенко.
Что характерно: опыт всех коррупционных скандалов показывает, что до верхушки вертикали они не добивают. Уж как ждали, что вице-премьера Василия Жарко зацепит исключительно масштабное дело медиков. Да где там. Добрались только до замминистра здравоохранения Игоря Лосицкого. Его задержали в 2018 году, осудили на шесть лет колонии в 2019-м и помиловали в 2021-м.
Показательна и судьба главного обвиняемого по «сахарному делу», директора Городского сахарного завода Михаила Криштаповича. Его задержали в 2020-м, приговорили к 13 годам в декабре 2021-го. А уже в 2023-м Лукашенко его помиловал и отправив возглавлять крупный свинокомплекс в Гомельской области.
Разразившийся в ноябре прошлого года молочный коррупционный скандал похож на трехлетней давности сахарный. В нем, как писал Plan B., действует руководство госпредприятия (ОАО «Бабушкина крынка»), которое добивается снижения индикативной цены на свою продукцию, а потом через российские фирмы-“прокладки” продает молочку на экспорт по рыночной цене, максимизируя свою прибыль и минимизируя налоги.
Сомнительные с точки зрения следствия схемы продаж обеспечивали участникам около 10 млн долларов в год. В ноябре 26 человек были задержаны, 15 — арестованы. В том числе, директор «Бабушкиной крынки» Геннадий Скитов. Персонаж более чем любопытный, со скандальным следом из 90-ых. И с репутацией не чужого для власти человека. И вправду, добиться снижения индикативных цен, сетуя на большие складские запасы — задача не для новичка в «вертикали».
«Сейчас начнут выть и кричать: было «дело врачей», было дело еще кого-то, сейчас — «дело молочников». Я специально это при губернаторах говорю, потому что это характерно для вас. Я просто взял «Бабушкину крынку». Но отвечать будете все. Притом жестко будете отвечать», — возмущался Лукашенко.
С тех пор число «ответчиков» приросло, причем не рядовыми людьми. Зампред Брестского облисполкома, бывший замминистра энергетики и бывший управляющий президентскими делами оказались коррупционерами. А в доме топ-чиновника Беларуской железной дороге вообще нашли 3 миллиона долларов наличными, которые он тоже заработал не самым честным трудом.
Но губернаторам и членам правительства можно пока тревожную сумку не собирать. Разве что в отставку отправят сгоряча. В стране есть кого сажать и без них. Почему же победы не вырисовывается?
Беларусь в своих коррупционных бедах не одинока. И мировой опыт попыток разобраться с коррупцией свидетельствует, что беспощадность борьбы благополучно сочетается с ее малоэффективностью.
Вот в Китае в 2013—2016 году более 1,3 млн чиновников наказали за коррупционные преступления (а наказание там — не в пример нашим «год в тюрьме, два в колхозе»: вплоть до пожизненного заключения и смертной казни). С тех пор продолжаются регулярные и громкие антикоррупционные кампании. В итоге из восьмого десятка в рейтинге стран по индексу восприятия коррупции Китай перебрался на 66 место. На победу не тянет.
Беларусь и таким похвастаться не может.
Отношение к коррупционерам у нас куда более лояльное, несмотря на грозные заявления главного борца с этой напастью. Почти как к пьяницам. То есть сперва «ай-ай-ай какой ужас», но пара лет — и ты снова приличный человек с новой должностью.
Как же так? Все просто. Короткая скамейка запасных и не устраненные ключевые причины. Одна из главных — низкий уровень дохода у чиновников и бюджетников. А с учетом тотального госрегулирования и контролирования цен — проблема масштабируется многократно.
Платят мало, а риски высокие и жить красиво хочется. Так что надо брать. И берут. И брать будут. Да и делиться тоже. А там бог даст, губернатор не выдаст, министр прикроет, а Лукашенко — помилует. Потому что — свои. Непутевые, вороватые, но свои.
И никакое ужесточение законодательства не помогло и не поможет. Об этом говорит опыт тех. кто этот путь уже прошел. В Грузии вон разогнали МВД, новых сотрудников набирали по конкурсу и под совсем другие зарплаты. В Индии затеяли такую денежную реформу, которая не только коррупционеров ввергла в ступор: в 2016 году за неделю обменяли старые банкноты номиналом 500 и 1000 рупий на общую сумму около 80 млрд долларов. Не помогло, страна остается на дне в Списке стран по индексу восприятия коррупции.
Потому что заметных и устойчивых успехов этот путь закручивания гаек не обеспечивает. Число желающих прильнуть к живительному бюджетному источнику или получить «благодарность» может и падает, но затем на смену боязливым приходят новые, менее разборчивые. И все уходит на очередной круг.
Без решения вопроса о доходах работников госсектора (они должны быть сопоставимы с частником — к примеру, у министра и топ-менеджера частной компании), прозрачности и простоты административных процедур, открытости расследования коррупционных проступков и отбывания заслуженного наказания (чтобы вчерашние заключенные буквально через пару месяцев без шума не оказывались при новых должностях) рассчитывать на победу над коррупцией не приходится.
Можно считать ее неизбежным злом. В конце концов, она прошла с человечеством сквозь тысячелетия. От шумерских царей до русского народного «возьми калачи, только дело не волочи». Можно проанализировать реальные истории успеха стран-лидеров по уровню восприятия коррупции (а это вся верхушка рейтинга индекса человеческого развития), реформировать экономику и двинуть нелегким и небыстрым путем создания открытого правового государства.
Главное — определиться с целью. А пока в Беларуси даже сведения о доходах и имуществе чиновников, публикуемые и в России, и в Украине, не говоря уже про Запад — тайна за семью печатями. В далеком уже 2017 году мы возмущались, что Беларусь оставалась единственным государством — членом Группы государств по борьбе с коррупцией (ГРЕКО) из 49, которое тогда не разрешило публикацию каких бы то ни было докладов о себе.
То есть это коррупция, но это наша коррупция. И у нас своих докладчиков хватает. Которые не выйдут на того, на кого не надо.
