Photo by lucas Favre on Unsplash
Финны с «Лидского пива», уходившие, но передумавшие после штрафа от Комитета госконтроля в размере почти годовой выручки их беларуского завода, получили новый иск. На этот раз с неожиданной стороны — от Министерства культуры. Предмет иска, правда, тривиален — «взыскание налогов, сборов, экономических санкций, других обязательных платежей в бюджет». Как узнал Plan B., уже назначена и дата слушаний в областном экономическом суде — 16 октября текущего года.
Кейс «Лидского пива» символичен в том плане, что он знаменует старт перехода в новую плоскость взаимотношений беларуских властей с крупными иностранными инвесторами. В ней для последних, если у тебя еще и флаг не той расцветки, нужно быть готовым стать бесконечным и безразмерным источником государственных изъятий.
Финны купили теряющий позиции на внутреннем рынке завод в 2008-м. При них предприятие стало здесь N1 по пиву, превратилось в крупнейшего беларуского экспортера напитка в Россию. Кроме того, оно вышло в лидеры по безалкогольным напиткам. Именно «Лидское пиво» кроме своих брендов разливает в Беларуси по лицензии еще и продукцию PepsiCo.
Для Olvi беларуский актив — это четвертая часть годовой выручки группы. Примерно такая же — прибыли. И до половины всех сотрудников.
И вот в 2022-м Olvi объявляет, что прекращает экспорт в Россию, а инвестиции — в Беларусь. Более того, строптивый инвестор начинает искать покупателя на беларуский завод. Как реагируют власти? Вносят «Лидское пиво» в список запрещенных к продаже активов и насылают комплексную финансовую проверку. Штраф и последовавший за ним выкуп индульгенции за почти 12 млн евро заставляют финнов отказаться от ухода из Беларуси. И смириться с новой реальностью.
В том числе, скорее всего, с претензиями Минкульта. Их сумма не важна — важна тенденция. А она такова, что количество реципиентов платы за бизнес-индульгенции стремительно растет.
Раньше знаковых инвесторов вроде «Лидского пива» старались не трогать. Дозволялось делать это в исключительных случаях. И, как правило, исключительно силовикам. Дело в том, что знаковых всегда было немного. За тридцать лет своего правления на всех них (на большинстве даже не по разу) успел побывать Александр Лукашенко. И все они находились под его покровительством — в качестве диковинных игрушек.
Поляризация мировосприятия на «дружественную» и «недружественную» части автоматически преломилась и на иностранных инвесторах. Табу «не трогать» перестало действовать. И, как следствие, круг получателей платы за индульгенции, в который входили ранее исключительно силовики и крутящиеся возле них посредники-благотворители, начал увеличиваться.
На фоне иска Минкульта вызывает недоумение, почему доморощенных хунвейбинов, например, на задевают нелояльные расцветки работающих еще в Беларуси иностранных брендов — от Соса-Соla до Henkel.
Почему финны и другие иностранные инвесторы, не имея явных мазохистских наклонностей, не уходят, даже видя, как усугубляется ситуация? Одни ссылаются на огромные убытки в случае выхода. Другие — на ответственность перед остающимися сотрудниками. Но на самом деле, кто еще здесь, готовы согласиться с новой культурой отношений. Потерпеть, когда их по очереди приложат культуркой, брандспойтом, гигиеническими предписаниями, брендом нелояльных цветов. Сколько в общей выручке и прибыли это стоит?
