Photo by Ahmed Zayan on Unsplash
Власти Беларуси, максимально ужесточив условия продажи местных активов для бизнесов из «недружественных стран», отправили посыл: теперь все в одной лодке и лучше бы никуда из нее не выходить.
Это послание имеет еще одного, не такого очевидного, но важного адресата. Российский бизнес, как показали истекшие 2022 и первая половина 2023 года, рассматривал себя главным бенефициаром так называемых «сделок исхода» в Беларуси.
По подсчетам Plan B., 70% «недружественных бизнесов», сумевших продаться за этот период в Беларуси, были приобретены именно россиянами. Нововведениями Минск не только усложнил выход иностранцев, но сделал недоступнее их активы для потенциальных покупателей с Востока.
Дали понять, что замена гребца в определенных «лодках» либо невозможна, либо обойдется очень дорого.
Активность российского бизнеса на M&A-рынке Беларуси наблюдается с 2021 года. Власти отвлеклись на укрепление пошатнувшихся политических устоев и латание дыр от первых западных санкций.
А российские покупатели, не привлекая их внимание интересом к госактивам, сосредоточились на частном секторе. Представители последнего, в свою очередь, разочарованные результами 2020-го, напуганные разворачивающейся «охотой на ведьм» и просто по возрасту, охотно начали расставаться со своими детищами.
Российские Softline, «Полипластик», Koblik Group и др. на этой волне стали собственниками с десятка предприятий, основанных беларускими предпринимателями. Важный нюанс — россияне покупали не то, что за дешево. Большинство теперь приобретаемых ими предприятий — это лидеры рынка или уникальные производства.
Реакция международного бизнеса на войну в Украине и участие в ней России (прямое) и Беларуси (опосредованное) встряхнули местные M&A-рынки. Сотни компаний решили, что не могут больше работать в России и Беларуси. А сотни, что для них открылось окно возможностей, и они смогут заменить уходящий «недружественный бизнес».
И в России, и в Беларуси власти захотели упорядочить этот процесс. Заодно наказав продавцов рублем за нелояльность. Причем инициативой и креативом в придумывании способов наказания в кои-то веки выделилась Россия. В Беларуси на первых порах ограничились списком из нескольких сотен предприятий, охватившим примерно всего около 25% статистически имеющегося «недружественного бизнеса».
Те иностранцы, которые очень хотели уйти, ушли и из Беларуси. А российские инвесторы, воспользовавшись лайтовым режимом, приросли оставленными ими активами. Вне списка и в нем самом они приобрели около двух десятков «недружественных» бизнесов.
Самые значимые из покупок: кипрская «Гейм Стрим», шведская «Синэво», литовская «СВУДС экспорт», польская «Профили Вокс». В рамках региональных сделок: дочки Lamoda, Linos Agro, Schneider и др.
Несколько крупных сделок с участием российского капитала были на стадии завершения до того, как появился новый указ по ограничениям на распоряжение долями.
Его положения, как надеются власти, еще больше уменьшит желание иностранцев бросать свои заводы и фабрики.
«Поэтому это такая скорее более превентивная, что ли, мера, потому что в целом все практически инвесторы из так называемых «недружественных» стран продолжают работать в Беларуси, продолжают реализовывать свои проекты, продолжают получать прибыли и получать дивиденды от своих инвестиций.
Поэтому в целом здесь обстановка спокойная», заявил премьер-министр Роман Головченко, комментируя нововведения.
Второе явно не демонстрируемое стремление властей — уменьшить неподконтрольное, как до этого было, перекладывание яиц в одну корзинку — российскую. То, что по этой корзинке есть ограничения, свидетельствует кейс McDonald’s. Россияне его очень хотели, но в итоге не получили.
И когда кто-то из западников все-таки не вытерпит «налогового ада», то его имущество в приоритетном порядке пусть отойдет государству или приближенному к нему бизнесу. И только от них — сторонним покупателям. Тем же россиянам — но уже через третьи руки, с соответствующей накруткой.
