Photo by Matthew Ansley on Unsplash
«3 часа 30 минут Лукашенко общался с журналистами», – радостно отрапортовали в Телеграм-канале «Пул первого», связанном с пресс-службой Лукашенко, после пресс-конференции, которую давали во Дворце независимости беларуским и иностранным СМИ 6 июля.
Обновлено 07.07 в 9.00
Мы ошиблись. Вопросы про политзаключенных Лукашенко задали
И что? Хочется спросить у них. За 3,5 часа он не сказал ровным счетом ничего: Пригожина в Беларуси нет, лагерей для него тут не будет, ядерным оружием продолжаем бряцать, чтобы Запад не расслаблялся, Зеленскому за его мужество и принципиальность завидуем, в 2025-м на выборы не идем. Или идем — пока не точно. Это если кратко.
Но в этот раз на пресс-конференции Лукашенко важны были не только ответы, но и вопросы. И тут для беларусов плохие новости. Никто, ни один из западных журналистов не спросил у Лукашенко, где Виктор Бабарико, Маша Колесникова, Максим Знак, Игорь Лосик и другие, о ком родные не знают ничего уже очень давно – счет давно идет даже не на дни и недели, а на месяцы.
Попытки спросить про политзаключенных у журналистки из Франции, как сообщают представители госСМИ, все же были, но ответ был все тот же: «Ну, не Франции нам про них говорить. У вас там своих…». После этого журналистка не настаивала на продолжении. Пригожин всех интересовал больше.
К сожалению, это значит, что на Западе – а СМИ отражает точки интереса общества – уже мало интересуются Беларусью как страной, в которой тысячи политзаключенных, а репрессии не прекращаются ни на день три года. Теперь Беларусь для них – территория, с которой Путин ведет войну с Украиной, куда высылают российского мятежника с бандой наемников, где складируют ядерное оружие.
То есть с большего мы сами по себе. Чего стоило ожидать. Доставать своих политзаключенных нам придется самим, любой ценой и по любому прайсу. С санкциями или без, с подкупом людоедов или без оного. Люди должны быть дома.
