Фото: LookByMedia
Вынужденная эмиграция — и после тюрьмы, и для избежания оной — ставит много проблем. Для пенсионеров и людей пожилого возраста они кажутся нерешаемыми. Настолько, что нынешний американский трек освобождения политзаключенных с принудительным выездом из Беларуси вызывает дискуссии и требования добиваться права выбора при освобождении: выезжать или оставаться. Впрочем, пока у власти нет никакого интереса в том, чтобы оставлять этих людей у себя. Но этот интерес может появиться.
Эмиграция — это ускорение всех процессов и хроническая многозадачность. Документы, съем жилья, язык, вникание в медицинскую систему и систему образования. И работа. Много работы — разной и любой. И многие уже через пару лет видят серьезную отдачу от своих усилий. Это более высокий уровень жизни, лучшее качество медицины и образования, доступный отдых.
Но чем старше и не ресурснее мигрант, тем напряженнее его жизнь и туманнее перспективы. Вынуждено покидающие родину люди 55-60 и старше — особенно уязвимы. Особенно если имеют хронические болезни и оказываются за пределами страны без денег, вещей и документов. Спасибо, что живой.
И их мечта «досидеть бы и остаться» кажется такой понятной. Хоть и утопичной. И в смысле «досидеть» — власть щедро раздает 411-е статьи о злостном неповиновении, увеличивая и без того немалые сроки и не спешит оказывать медицинскую помощь. И в смысле «остаться» — последующий надзор организован так, что многим досидевшим приходится все-таки выезжать. Чтобы снова не заехать по знакомому страшному адресу.
Демсилы абсолютно правы в том, что добиваться права выбора при освобождении — необходимо. Только аргументы их вряд ли интересны Лукашенко и К. По беспределу сажали, а выпускать будут — помня про принципы гуманизма и права человека? Даже представить трудно.
Да и усложнять и без того непростой американский трек не хочется. Особенно после того, как от многих освобожденных мы слышим жуткие истории пыток, истязаний, насилия. И имена их оставшихся соотрядников и сокамерников, ждущих освобождения.
Сборы, марафоны и другие подобные акции показывают, что беларусы и солидарность — это синонимы. На первое время людям что-то будет. Персональные сборы помогают начать новую жизнь и оплатить пару месяцев эмиграции. Но это не решает системных проблем, вроде содержания пенсионеров. Даже фондам, кажется, обеспечивать сотни пожилых и не слишком здоровых людей крайне тяжело. Тем более, что число их будет только расти. И за счет выезжающих, и за счет взросления уже выехавших. Далеко не все из которых успели и смогли оформить пенсию.
Или как у экс-преподавательныцы инъяза Натальи Дулиной, освобожденной в июне в одной группе с Сергеем Тихановским. «В ближайшее время я буду разбираться со своей жизнью, потому что я гражданка Беларуси, но приехать туда не могу. Я освобождена из колонии, но у меня нет справки об освобождении, — рассказывала она в интервью. — Я пенсионерка, но у меня нет возможности получать пенсию, потому что она шла на лицевой счет в колонии, и со справкой об освобождении мне в собес не прийти».
Ситуация будет усугубляться с каждым следующим освобождением. Которые, как надеется большинство беларусов, будут, причем скоро. Простых решений не видно. А вот сложные — имеются. К примеру, это может быть работа с замороженными активами беларуских госпредприятий и подсанкционных лиц в Евросоюзе. Тем более, что чем дальше удастся продвинуться в этом вопросе, тем больше может захотеться власти пойти на уступки и оставлять желающих в стране. Хотя бы — пенсионеров.
Все-таки всерьез считать их опасными режиму вряд ли кто-то будет, а платить ему, мирно живущему в своем жилье, 1000 рублей пенсии — куда дешевле, чем если из твоих активов вредный Евросоюз решить давать ему условные 1000 евро, да еще социальное жилье.
Истории с замороженными активами — исключительно сложные. Но — подъемные. По данным Еврокомиссии, за первые шесть месяцев 2025 года, пишет DW, Евросоюз передал Украине 10,1 млрд евро из доходов от замороженных в ЕС российских активов. Общая сумма этих активов, замороженных в 2022 году, после российского вторжения в Украину — 210 млрд евро.
Власти России категорически против как использования самих замороженных активов, так и прибыли от них другими странами. Так что против Euroclear подано более ста судебных исков. По данным источников, близких к Euroclear, Россия уже конфисковала 33 млрд евро активов клиентов Euroclear, находящихся у российского центрального депозитария в Москве.
Беларуских активов в ЕС заметно меньше. К примеру, в Литве общая сумма активов под санкциями, по данным Службы по расследованию финансовых преступлений, превысила 103 млн евро. По некоторым странам информация есть в суммированном виде, без разделения на российские и беларуские.
Так что деньги — есть. Есть ли юридическая база и политическая воля на их использование — пока не понятно. Но может и появиться — особенно когда в европейских странах оказываются сотни беларусов в сложной жизненной ситуации.
И если вопрос с соцжильем и хотя бы минимальной литовской или польской пенсией будет решен (а она составляет около 500 евро в месяц), нашим ветеранам будет куда спокойнее и комфортнее.
