Фото БелТА
Пока миром в Украине еще и не пахло, Лукашенко делал всем вид, что он голубь. Зазывал на переговоры и переживал о кровопролитии среди братских народов. Но после того, как перспективы прекращения войны начали обретать хоть какие-нибудь очертания, становится все труднее скрывать, что на самом деле Лукашенко хочет, чтобы был мир в Украине не больше, чем его патрон Путин. То есть, совсем не хочет. Хотя причины для этого у Лукашенко, конечно, более прозаические.
«Если кто-то надеется, что переговоры России и США по Украине или России и Запада нанесут какой-то вред соседствующей Беларуси, это абсолютно не так, — сказал Лукашенко на прошлой неделе. – Владимир Владимирович это подтвердил».
А раз Путин подтвердил, значит Путина об этом спрашивали. То есть, не кто-то там, сам Лукашенко волновался: а со мной-то теперь как?
И сразу представляется классическая сцена с казаком и селянкой, которая хочет большой и чистой любви.
«Ты ж меня не обидишь?».
А Путин в ответ: «Не боись, не обижу».
И, как всегда бывает в таких случаях, конечно, соврал. И что характерно, селянка, то есть, простите, Лукашенко, тоже ведь понимает, что врет, подлец. Но очень хочется, чтобы не врал.
Вот недоверие к союзнику, а не опасения того, что Украина или Запад по итогам войны устроят ему аннексии с контрибуциями и было причиной, по которой Лукашенко так настойчиво набивался на соучастие в переговорах. Ну а что такого? В войне соучаствовал, почему бы теперь не соучаствовать в мирном процессе.
Потому что каких-нибудь гарантий, конечно, хотелось бы. И желательно, чтобы не от Путина. А гарантий того, что Путин его не обидит. Но после встречи в Москве оказалось, что никаких гарантий, кроме путинских, для Лукашенко нет. А самого Лукашенко к соучастию в мирном процессе не допустят.
«Там будет близкий нам человек, наш партнер — Российская Федерация. И она знает наши интересы и ни в коем случае никому не уступит и не отступится от наших интересов», — сказал Лукашенко.
Так что пришлось срочно делать вид, что на переговоры Лукашенко не очень-то и хотелось. Ну а что ему еще делать, если все равно не зовут?
«Я особо не рвусь никуда», — сказал Лукашенко.
И именно поэтому беларуский телевизор три года исходил на последние аргументы, чтобы доказать, что мирного процесса без соучастия Лукашенко не бывает. А оказалось, что был бы процесс, а уж без Лукашенко он как-нибудь обойдется. И за столом мирных переговоров место для Лукашенко не предусмотрено. А вот место на столе ему вполне могут и найти.
И в общем-то одной только этой перспективы, оказаться на столе переговоров в качестве десерта, достаточно, чтобы Лукашенко не испытывал восторга по поводу предстоящего мирного процесса. Но есть и еще более приземленная причина. Беларуским властям слишком нравится зарабатывать на войне, чтобы хотеть мира.
Как признал Лукашенко в интервью Скабеевой:
«Мы наелись на этом примере (речь идет о конфликте в Украине – прим. пресс-службы»).
Он, конечно, оговорился. И имел в виду усталость от войны. Но получилось честно.
На войну сейчас работает 287 беларуских предприятий. Даже те, которые были совсем уже мирного назначения. Как лидский завод Легмаш, который вместо казанов и кастрюль гонит на украинский фронт снаряды.
Пока автобусы МАЗ горят на работе, завод поставляет свои грузовики для российского министерства обороны. Это в мирном экспорте у МАЗа все упало. У российских военных беларуские грузовики пользуются стабильным и, главное, регулярно оплачиваемым спросом.
Не говоря уже про уникальную беларускую микроэлектронику. Беларуские чипы великоваты для смартфона, а для ракет подходят в самый раз.
«Если надо чтобы что-то стреляло – будет стрелять. Мы впихнем наш чип в любой самолет. Сегодня все летает. И Орешники и прочее», — сказал Лукашенко выступая в Совете Федерации в прошлую пятницу.
А если нельзя будет впихнуть беларуский чип в самолет или ракету, то куда ты его еще впихнешь? А беларуские власти за два года вложили в производственные мощности микроэлектроники больше, чем получили выручки от экспорта микросхем. Они же вкладывали не просто так, а с дальним прицелом. В надежде что у российских ракет будет стабильный спрос на беларуские микрочипы.
А есть же еще не такие прямые последствия. Легендарное беларуское качество не выдерживает конкуренции даже с китайским. А тут Лукашенко уже пугают, что если будет мир, то в Россию вернутся западные компании. Не факт что они на самом деле вернуться. Пока западные компании такого желания массово не выражали. Но за беларуское качество все равно страшно.
«Вот сейчас вернутся эти компании… Где гарантии что придут и все будет хорошо?», — сказал Лукашенко.
И понятно, что никаких гарантий про хорошо нету. А некоторые опасения, что может стать плохо, имеются. И эти опасения уже трудно скрывать.
Не зря же Лукашенко в Москве так переживал по поводу приезда посланников Трампа и перспектив тридцатидневного перемирия. Потому что у Трампа, во-первых, мирный план не той системы, а во-вторых, все равно обманет.
«Верить нельзя. Факты на стол — будем смотреть эти конкретные факты и принимать решения. Чтобы не надули, как Путин говорит, как в прежние времена… Чтобы вокруг пальца не обвели», — сказал Лукашенко.
Потому что Лукашенко, конечно, за мир всеми членами своей души. Но есть нюансы. Не всякий мир ему одинаково полезен. А только такой, чтобы не оказаться на столе мирных переговоров, и чтобы этот мир не мешал ему и дальше зарабатывать на войне.
