«А что там с экономикой Беларуси?» Чем дольше наша статистика находится в стелс-режиме, тем больше ответ рандомного человека на этот вопрос будет похож на тот или иной стереотип, который вписывается в его или ее картину мира. Кризис. Потому что там все плохо уже давно. Или расцвет. Потому что мы сильны и всех победим. У сторонников этих стереотипов нет шансов договориться, потому что их аргументы основаны на эмоциях. Мы попытаемся им помочь, используя жанр стелс-аналитики – только буквы, ни одной цифры!
Сегодняшний текст не про всю экономику, а только про экономический рост, чтоб никого не утомлять лонгридами.
Так что там с экономикой, в двух словах? Она растет.
Статистика регистрирует рост с марта, и каждый, кто мало-мальски знаком с экономической аналитикой, скажет, что это рост с низкой базы, ведь в марте прошлого года беларуский ВВП рухнул под влиянием войны и санкций. Тот, кто возьмет в руки калькулятор, добавит, что растет она медленнее, чем падала в прошлом году в те же месяцы. Тот, кто посмотрит на ряд реального ВВП, скажет, что экономика растет уже с конца лета – начала осени прошлого года, потому что именно летом она достигла «дна», от которого и оттолкнулась.
Почему экономика растет? Тут сработало несколько факторов. Как только весенний хаос на российском валютном рынке закончился, оказалось, что на широкий круг беларуских промышленных товаров в России возник большой спрос. А большой спрос – это хорошая цена и высокая прибыль, при которой можно позволить себе платить за сложные цепочки поставок и схемы платежей.
Поэтому промышленность Беларуси практически не падала – кроме производства калийных удобрений и нефтепродуктов, конечно. Но и эти отрасли промышленности, если судить по данным из открытых источников (в том числе некоторым данным Белстата), осенью прошлого года начали восстанавливаться, а в первом квартале этого года экспорт калия через Россию был уже очень неплохо налажен.
С нефтепродуктами тоже все нормально – дешевизна российской нефти помогла найти рынки (или схемы поставок). Благодаря откровениям министра финансов мы также знаем, что немало нефтепродуктов сейчас поставляется на российский рынок – от этих поставок Минфин планировал получить весомый обратный акциз (помните, мы обходимся без цифр).
Рост экспорта калийных удобрений, нефтепродуктов и других промышленных товаров потянул за собой такие важные отрасли как оптовая торговля и – в намного меньшей степени – транспорт. Последний оказался лидером среди секторов экономики по глубине спада – слишком большим ударом для него стала потеря Беларусью статуса транзитной страны. Да и мобильность людей застряла на уровне пандемии – закрытие неба и визовых центров бесследно не прошло.
Но от дна оттолкнулся даже транспорт, а вот кто еще не его нашел, так это беларуский IT сектор. Хотя и он близок: увольнять там уже скоро будет некого, а нанимать пока еще есть куда.
Внутренний спрос тоже восстанавливается. И розница, и общепит, и прочие услуги растут. Здесь основная причина – рост доходов, а у него – рост зарплат. Люди в наших краях становятся дефицитом, а за дефицит, как известно, готовы хорошо платить.
Реальная зарплата растет настолько бодро, что уже давненько превысила «довоенный» уровень и вплотную приблизилась к историческим максимумам. Проблема только с инвестициями, которые все никак не хотели расти, но в мае, похоже, сдались под напором льготного кредитования и трат местных бюджетов. Вишенка на торте – еще в марте мониторинг малого и среднего бизнеса, который проводит BEROC, показывал оптимистичные ожидания бизнеса по поводу будущей динамики производства и продаж. Вы устали от негатива? Беларуская экономика излечит даже закоренелых пессимистов!
Но в этой бочке меда не без ложки-другой дегтя.
Первая ложка – производственные мощности в калийной и нефтеперерабатывающей отраслях и пропускная способность соответствующей инфраструктуры. И то, и то ограничено сверху, то есть рост, связанный с этими отраслями, в основном сойдет на нет к концу этого – началу следующего года, даже если не будет никаких негативных шоков.
Вторая ложка – китайские (и российские, и другие) конкуренты – о них недавно много говорил первый вице-премьер Беларуси.
Третья ложка – валютный курс. Беларуский рубль дорожает по отношению к российскому и дешевеет по отношению к валютам других стран – основных торговых партнеров. А значит, для российских покупателей наши товары (готовые изделия) становятся дороже, и мы ничего не можем с этим поделать, потому что сырье и материалы, которые мы используем в их производстве, для нас тоже дорожают.
Четвертая ложка – риск «перегрева» экономики льготными кредитами и высокими зарплатами. В нашей (и не только) истории попытки стимулировать рост внутреннего спроса «напечатанными» деньгами обычно заканчивались валютными и другими кризисами, и сейчас такие риски не нулевые.
Пятая ложка – очень сильная зависимость от России как основного рынка, ключевой страны транзита и едва ли не единственного источника заимствований для государства. Еще одной ложкой могут стать новые санкции по отношению к Беларуси.
Подведем итог: сейчас с экономическим ростом все очень неплохо, но это не означает, что завтра будет так же или лучше. Поэтому едим мед, пока сладкий.
