Академический директор Beroc Лев Львовский, фото: LookByMedia
В Беларуси в ближайшее время будет принято решение об увеличении пенсионного возраста. С большой вероятностью речь пойдет о том, что возраст выхода на пенсию женщин сравняют с мужским — 63 года. Сейчас женщины выходят на пенсию в 58 лет. Об этом академический директор Beroc Лев Львовский рассказал в эфире «Еврорадио», проводящего совместно с Банком Идей цикл передач о том, какой будет Беларусь в 2030 году.
В предыдущий раз решение о повышении пенсионного возраста принималось в 2016-м году, фактически сразу после выборов. Причины были серьезные — хронический дефицит в Фонде социальной защиты населения, дефицит рабочих рук. Сразу было очевидно, что увеличение — не последнее.
Львовский отметил, что речь в подготовленном проекте документа идет о повышении пенсионного возраста для женщин до 63 лет.
«До 2030-го года это ситуацию спасёт. Но, я надеюсь, Беларусь будет жить и после 2030-го, и после 2050-го, и еще долго. И чем дальше, тем больше будет проблем с демографией, с людьми», — предупреждает эксперт.
В Беларуси система выплаты пенсии солидарная: работающие скидываются на выплаты пенсионерам. В прошлые годы, примерно с 2013-го, в ФСЗН был дефицит. То есть отчислений работающих на выплаты не хватало. Разрыв покрывался за счет бюджета.
Лев Львовский отметил, что хотя Минфин и закрыл статистику, дефицит Фонда социальной защиты населения есть, и он, как и прежде, покрывается за счет бюджета.
Так что необходимость повышать пенсионный возраст очевидна.
«Солидарную или распределительную систему пенсий легче всего обрисовать как финансовую пирамиду. У финансовых пирамид плохая репутация, но в плане пенсий, когда их вводили, это была нормальная пирамида. Население мира продолжало расти. И раз население растёт, то можно действительно брать у следующих поколений, отдавать предыдущим, и всё складывается хорошо. Но когда население перестаёт расти, тогда эта пирамида начинает схлопываться».
А население Беларуси давно перестало расти. Рождаемость стало ниже, чем два ребёнка на женщину (а это уровень простого воспроизводства), ещё в 90-ые.
Раз у нас работающие люди своими отчислениями обеспечивают пенсии нынешним пенсионерам, соответственно, очень важна пропорция: сколько пенсионеров приходится на одного человека работоспособного возраста. «Сейчас у нас примерно четыре пенсионера на десять людей трудоспособного возраста. К 2050 году эта цифра вырастет более чем в полтора раза. К 2080 году у нас будет девять пенсионеров на десять людей трудоспособного возраста. То есть уже почти один к одному. И в этой ситуации надо либо больше брать с работающих, либо меньше давать пенсионерам, либо увеличить число работающих, что особенно сложно», — отмечает Львовский.
Либо можно уменьшить число пенсионеров. И способы есть разные. Один из них — это резкое увеличение смертности в пандемию ковида. Другой — это просто не называть людей пенсионерами и, собственно, увеличить пенсионный возраст. «И мы идём сейчас по этому пути. Проблема в том, что это — залатывание дыр. То есть это не не изменяет фундаментальную проблему. Солидарная пенсионная система — это пирамида. И мы сейчас в такой демографической ситуации, где эта пирамида схлопывается. У нас всё равно будет расти количество пенсионеров на душу населения».
Необходимость реформы очевидна. И чем дольше мы тянем, тем ситуация хуже. Тем больше у нас пенсионная демографическая нагрузка. Население нужно переводить на смешаную систему, когда рядом с распределительной системой появляется накопительная.
«Но чем хуже демографическая ситуация, тем сложнее сделать этот переход. В идеале, конечно, переход надо было делать, ну, там, когда распался Советский Союз, в 90-ые. Но проводить эту реформу в 2080-м году мы уже не сможем. В 80-м году мы просто будем как в топку поезда бросать деньги — на выплату пенсий. Надо будет 10% ВВП каждый год отдавать на дефицит ФСЗН», — предупреждает академический директор Beroc. А 10% ВВП — это фантастическая сумма. Это все расходы на образование, на медицину и даже чуть-чуть больше.
И тут варианта два: больше собирать налогов (хотя у беларусов и так очень большие отчисления в ФСЗН), или платить более низкие пенсии. То есть отказаться от стремления обеспечить пенсию на уровне 40% от средней зарплаты в стране.
40% — это, как считает Международная организация труда, минимальный приемлемый размер пенсии. Если человек привык жить на энную сумму, то считается, что на 40% он сможет более или менее сносно существовать. Снижение этого процента — это рост нищеты. «У нас пенсия- главная мера по борьбе с нищетой в Беларуси. Если убрать пенсии, у нас значимая часть населения будет официально нищей», — предупреждает Львовский.
Так что Беларуси надо больше людей трудоспособного возраста. Это могут быть мигранты, беларусы-«возвращенцы», и это может быть привлечение к труду тех, кто по разным причинам в экономике не задействован или задействован слабо.
И речь вовсе не о «тунеядцах», с которыми активно борются власти. «Тунеядец — это слово из Советского Союза, из очень плохой системы, где людей надо было заставлять работать. Заставлять работать людей не надо. Надо их мотивировать работать. Мотивировать можно и зарплатами, и лучшими условиями и так далее. Рабы работают хуже всех. Потому что человек на рабочем месте всегда сможет сделать что-то, чтобы не работать», — уверен Лев Львовский.
Это и люди пенсионного возраста. Вот работающим пенсионерам сняли ограничение на выплату пенсии, и получили приток трудовых ресурсов. Многие пенсионеры могут спокойно работать, если у них ничего не вычитать, не наказывать их за работу и поменьше дискриминировать, подчеркивает эксперт.
Он отмечает, что у нас люди предпенсионного возраста и пенсионного сталкиваются с самой большой дискриминацией на рынке труда. Дискриминация затрагивает также женщин, особенно женщин с маленькими детьми, инвалидов.
«Человек с инвалидностью в Беларуси очень ограничен, при том, что мы живём не в индустриальную эпоху. Наличие ног нужно сейчас для малого числа работ. Но может ли человек без ног получить, скажем, экономическое образование в Беларуси?», — задает эксперт риторический вопрос.
Но все эти изменения возможны с изменением культурных норм. А это процесс небыстрый. Так что пока увеличение пенсионного возраста — единственный вариант. Изначально женщины во многих странах выходили на пенсию раньше мужчин. Пенсии водились в тридцатые годы, когда родив четырёх детей, женщина становилась уже буквально лицом с инвалидностью. Вот такая была медицина, плюс большинство работ — индустриальные, и женщина у станка долго не выдерживала. Сейчас это абсолютно не так.
Впрочем, для Беларуси есть проблемы и политического характера. «Думаю, Александр Лукашенко не хочет расстраивать женщин. Он же такой защитник женщин, — иронизирует Львовский. — Но тут ситуация безвыходная, поэтому, думаю, всё равно повысят женщинам пенсионный возраст. Никуда не деться». Действительно, у мужчин средняя продолжительность жизни чуть превышает нынешний пенсионный возраст, а средняя продолжительность здоровой жизни — меньше этого возраста.
«У нас получается, что родившийся в Беларуси рациональный мужчина должен всячески избегать отчисления в пенсионный фонд, потому что в среднем мужчина ничего оттуда не получит».
То есть половина мужчин не доживёт до пенсии, а остальная выйдет на пенсию уже заболев, проживёт не очень долго и не очень хорошо.
Пока беларусы — лидеры по разнице в возрасте дожития между женщинами и мужчинами. У нас мужчины живут на 10 лет меньше в среднем, чем женщины. Женщины везде живут дольше, чем мужчины. Но в норме эта разница — года три-четыре. И это главная проблема, причина для беспокойства и принятия самых решительных мер, уверен эксперт.
Львовский назвал несколько секторов, где в Беларуси есть нерационально задействованные человеческие ресурсы. И предупредил, что если изменений не будет, единственным источником покрытия дефицита средств на выплату пенсий к 2030-му году может остаться российский бюджет. Но это уже совсем плохая история.
